Майкл Барбер - Приказано добиться результата. Как была обеспечена реализация реформ в сфере государственных услуг Великобритании

Ровно то же было справедливо и в отношении предоставления учащимся права и возможности выбора, доказывал я. Другими словами, моя главная мысль заключалась в том, что и в этом случае (как и во многих других) преграды для реформ были в основном в головах – на этот раз в их головах.

Я также счел необходимым в течение всех этих месяцев продолжать давление на чиновников в сфере образования по поводу успеваемости в начальной школе. Моя позиция по этому вопросу всегда была сильной, поскольку премьер-министр, не говоря уже о родителях, придавал огромное значение успеваемости по чтению, письму и арифметике. После назначения в декабре Рут Келли вместо Чарлза Кларка на пост государственного секретаря по образованию моя позиция еще более усилилась, поскольку для Келли базовое начальное образование было личным приоритетом. Я настаивал на том, чтобы департамент добился уточнения современных методик преподавания чтения и письма, которые, согласно последним исследованиям, следовало усовершенствовать, что наталкивалось на колоссальное институциональное сопротивление. Некоторые чиновники считали, что внесение изменений в методики, рекомендованные школам в 1998 г., будет выглядеть как признание всего методического комплекса ошибочным. Я сам редактировал этот комплекс и придерживался иного мнения: совершенствование документа шестилетней давности на основе новейших данных было проявлением силы, а не слабости. Во всяком случае, наш долг перед школьниками состоял в том, чтобы распространить на всех передовой опыт, действенность которого была доказана на практике. Большее беспокойство вызывало сопротивление, коренившееся в желании некоторых чиновников, вместо того чтобы добиваться результата, идти навстречу отнюдь не самым передовым представителям учительской профессии, – классический случай того, как интересы производителя услуги ставятся превыше интересов ее потребителя. Поддаваясь давлению со стороны учителей и под тем предлогом, что реформа предполагала «больше свободы», некоторые сотрудники департамента отказывались настаивать на обязательном использовании в школе проверенных методик и не решались ставить смелые, амбициозные задачи.

В апреле 2005 г., как-то утром, за завтраком, я чуть не подавился глотком кофе, когда услышал, как Стивен Твиг, удачно в целом заместивший Дэвида Милибанда на посту заместителя министра по школьным стандартам еще в декабре, выступал по поводу современных методик преподавания в младшей школе в программе «Today». Добравшись до офиса, я тут же написал по электронной почте чиновнику, который отвечал за предоставление ему информации:

Мне не дает покоя мысль, что Стивен Твиг ужасно выступил в программе «Today»… Говорить, что каждый учитель лучше знает, что ему делать со своими учениками, это возвращение в 1970-е гг. Более того, это неправда. Представление о том, что новые методики уже пришли в школу, – просто благодушие. Это только отчасти так, но последние данные свидетельствуют о необходимости значительных перемен, и именно к ним нужно готовиться.

На самом деле с учетом надвигающихся выборов невозможно было рассчитывать на быстрый прогресс в этой сфере. После выборов, когда Эндрю Адонис стал членом палаты лордов и министром образования, необходимые изменения были проведены в жизнь.

Первые месяцы работы на новом посту оказались для Келли нелегкими. Ей надо было срочно принимать решение по докладу Томлинсона [154]и делать несколько важных политических заявлений в преддверии выборов. В том, что касалось ближайшей перспективы, ей приходилось полагаться на работу сотрудников департамента. Я сказал ее советникам, что ей следует вести себя, как защитнику в крикете, открывающему матч: надо отбить мяч, не потеряв своего места на поле, и волноваться не о счете, а о том, чтобы не выйти из игры до обеденного перерыва (выборов), и уже потом, на послеполуденном солнышке, активизировать игру.

Я не знал, насколько близки Келли заимствованные из крикета метафоры, но видел, что она отлично защитила свою позицию от очень агрессивных подач.

Другая неполадка, случившаяся в те же недели на образовательном фронте, продемонстрировала, что, имея опыт работы в системе образования, я иногда вмешивался в такие детали политики в этой области, которые в другой сфере никогда не стал бы трогать. Именно такую ошибку я совершил, когда 18 февраля раскрыл «Times Education» – посвященное образовательной системе приложение к газете «Times». Обычно оно было заполнено смесью рекламных объявлений о вакансиях и болтовней на профессиональные темы и неизменно, пока я работал в правительстве, вызывало мое раздражение [155]. К своему изумлению, я прочитал, что Управление по профессиональной квалификации и учебной программе консультировалось с учителями о том, насколько необходимыми в свете технического прогресса будут в ближайшее десятилетие базовые навыки в области чтения и письма. Чтобы спасти себя от апоплексического удара, я написал по электронной почте такую записку в департамент: