Георгий Щедровицкий - Оргуправленческое мышление - идеология, методология, технология

Как при перспективном планировании учитывать эти возможности – это всегда вопрос. Почему мы не имеем перспективного планирования? Потому что мы там должны учесть возможности развития. А как учесть эти возможности?

Теперь я возвращаюсь к нашему вопросу. Исследователь – Винер или кто-то другой – должен создать такую систему, которая имитировала бы работу зенитчика. Но только при этом происходит трансформация: в наводящей системе исчезает важнейший момент, который был у зенитчика – цель. Цель не как то, во что он должен попасть, а цель его деятельности . А здесь цели нет, потому что цель мы сегодня не можем формализовать и погрузить в машину, поскольку не знаем, что это такое. У машины нет цели, машина есть орудие, или инструмент.

Человек в отличие от машины – «странная штука». Мы его не очень знаем. Он действует хитрым образом, и у него есть цели. У машин целей нет. С того момента, когда у машин появятся цели, возникнет новая, машинная цивилизация . Вместо орудий и средств мы будем иметь соперников и конкурентов. У стула нет цели, и мы делаем стул так, чтобы у него целей не было. Представьте себе, что у стула были бы цели. Я прихожу сюда, собираюсь читать лекцию, а у него такой «бзик»: он под одного лектора ставится, а под другого не хочет. И начинаю я, как в «Мойдодыре» у Корнея Чуковского, бегать за всеми предметами с их целями.

Представьте себе, что у машин есть цели, и вот они начинают по одним самолетам стрелять, а по другим – промахиваться.

– Так нужно же машине задачу ставить: по каким стрелять, а по каким промахиваться.

А как вы ей задачу поставите, если у нее свои цели?

Так вот, заменяя наводчика на машину, необходимо было вроде бы воспроизвести его работу со всеми ее существенными моментами. И Винер обращает внимание на такую простую вещь: мы сегодня не знаем, что такое цель, и не умеем передавать цели машинам. А раз так, то мы из этой системы работы наводчика теряем самый главный момент, который, собственно говоря, и определяет деятельность управления.

У регулятора Уатта нет цели; у него есть определенные состояния, которые в него заложены. И поэтому он всегда осуществляет ряд процессов, заданных ему. Это есть регуляция в определенных границах. А в управлении главным моментом является цель . Но мы еще обсудим этот вопрос несколько позже.

– А нельзя ли коротенько определить, что такое цель?

Если бы я это знал, я бы сразу подавал на Нобелевскую премию… Пока же я вернусь к другому, не менее важному и не менее интересному моменту: это «естественное и искусственное». И его мы проработаем более систематически.

До этого я хочу резюмировать первый пункт. Итак, деятельности организации, руководства и управления изначальны для человеческого общества. Они существовали, но не изучались, тем более научно. Изучение деятельности организации, руководства и управления начинается с 60-х годов прошлого века, в связи с тем, что класс, или страта, или слой, организаторов, руководителей и управляющих становится массовым. Исследование организации, руководства и управления идет по двум линиям: в рамках менеджмента, ориентированного прежде всего на деятельность, и в рамках кибернетики. Кибернетика осуществляет натуральный подход (который мы сейчас будем рассматривать более подробно), где процесс управления рассматривается не как человеческое целевое действие, а сам по себе. Считается, что такие процессы управления есть в природе .

Конец ознакомительного фрагмента.

Согласно Постановлению Совета Министров СССР от 29.09.1966 г., был утвержден план строительства в СССР (до 1977 г.) атомных электростанций общей мощностью 11,9 млн кВт. Работа отраслевых организаций шла одновременно над несколькими проектами: РБМК-1000 и 1500 МВт, ВВЭР-440 и 1000 МВт.

В 1980 г. был пущен второй блок ВВЭР-440 на АЭС Ловииса (Loviisan ydinvoimalaitos) в Финляндии; в том же году начал действовать головной блок ВВЭР-1000 на площадке Нововоронежской АЭС. В дальнейшем – с 1980 по 1993 г. на территории СССР и РФ было пущено 17 подобных энергоблоков.

В 1981 г. со 2 по 22 августа Георгий Петрович провел на Белоярской АЭС организационно-деятельностную игру «Вывод из эксплуатации и определение перспектив дальнейшего использования энергоблока АЭС».

Вторая редакция была принята в 1986 г.; в ОТП-86 впервые было сформулировано требование строительства типовой АЭС за 60 месяцев.