Стэнли Бинг - Как поступил бы Макиавелли?

Но вся эта катавасия с увольнениями людей по поводу и без повода имеет совершенно определенные корни. Очень тяжело, не спорю, уволить человека, глядя ему в глаза, в связи с чем вам стоило бы, наверное, хотя бы мысленно поздравить Теда Тернера, который имел мужество уволить собственного сына из семейного бизнеса — как-то за ужином.

Следуя принципам Макиавелли, решительно невозможно руководить предприятием и не увольнять при этом людей, иногда огромное их количество. И иногда приходится делать это глядя им прямо в глаза. Будем надеяться, что у вас это будет получаться чуть лучше, чем у других. Наилучшего способа тут не бывает. Сопутствовать всему процессу, пожалуй, должно огромное чувство облегчения. Или, по крайней мере, неизбежности.

Когда я достиг корпоративных высот, где я пребываю ныне, и у меня были стычки с несколькими весьма приличными людьми, которые прекрасно себя чувствовали «при старом режиме», т. е. до меня. У всех у них были семьи. Всем нужна была работа. Я провел рекогносцировку на местности и понял, что ничего особо не изменится, если они останутся, где и были. Несколько раз они, по вполне объяснимым причинам, обменивались ехидными замечаниями в мой адрес у меня за спиной, и их перлы остроумия, подобно вишням в шоколаде, были позднее принесены мне моими соглядатаями на бархатной подушечке. Я наградил соглядатаев и уволил каждого, кто стоял у меня на пути. Помню, я чуть не умер, так меня выворачивало в ночь перед первым актом. Второй уволенный также задал мне жару, когда вдруг закатил истерику. После этого все пошло легче.

Несколько советов:

• Пусть знают, что вы их терпеть не можете. Давайте им знать об этом часто и недвусмысленно. Это снизит степень удивления, когда вы низвергнете их с их нынешних кресел, и поубавит у них желания плакаться и умолять вас. Первый человек, которого я уволил, не уставал повторять вновь и вновь: «Вы меня увольняете? Вы увольняете меня? Меня увольняете вы?!» Право, это было невыносимо.

• Придумайте правдоподобную легенду, чтобы украсить известие об увольнении. Людям это нравится. Им поручается изучить новые перспективы на рынке. Им предоставляется отпуск для поступления в Сорбонну. Что угодно.

• Дайте им время собраться и уйти своим ходом. Ничего принципиально не изменится, если вы не станете выбрасывать уволенного в окно как засохшую апельсиновую кожуру.

• Не давайте им слишком много времени. У меня было одно время слабое место, но с тех пор я закалился и окреп. Я позволил одному уволенному слоняться вокруг меня и моих коллег на протяжении целых шести месяцев, пока его жена готовилась стать матерью. В следующий раз я просто прибавлю им пару баксов сверху и укажу на дверь.

И чувствуйте себя прекрасно. Поверьте, умение увольнять — такое же важное искусство, как и любое другое, которым настоящему Макиавелли необходимо овладеть в совершенстве.

Когда их не стало, моих бывших коллег, я оглянулся вокруг… и мне стало хорошо. Я ощутил неизъяснимое удовлетворение, которое я испытываю теперь каждый день.

Круто? Конечно. Но цель того стоила. Вы знаете, что я имею в виду?

Государи живут по собственным законам мирового порядка, которые достаются им вместе согромной территорией, которой они владеют, иим наплевать на законы, которые руководят поступками остальных людей. Способность действовать исходя из самых ребяческих и предосудительных мотивов есть воистину право государей, и они осуществляют его с удовольствием. «Я не собираюсь утверждать, что не закатываю истерик, или не ору на людей, или не швыряю мобильник в лобовое стекло, чтобы разбить его», — поведал как-то один голливудский продюсер, последний фильм которого так же груб, как и он сам. «Так случилось, что я не отношусь к разряду людей, которых можно назвать „хорошими“ абстрактно, так сказать», — добавляет он.

Это важный момент, характеризующий людей с предосудительным поведением: быть «хорошим», когда вздумается. Человек, о котором только что шла речь, «хорош» в конкретных ситуациях, но не вообще, т. е. он ведет себя «хорошо» в отношении определенного круга лиц и только тогда, когда ему хочется быть таким; остальное же время он невыносим для окружающих и груб с ними. И это совершенно не мешает ему чувствовать себя при этом прекрасно.