Сергей Кабашов - Бюрократия. Теоретические концепции - учебное пособие

Концепция Г. X. Попова о формировании в СССР административно-командной системы, делавшая упор на экономические провалы советского режима, получила достаточно широкую поддержку в научной литературе, особенно в той ее части, которая рассматривала проблему бюрократии сквозь призму истории социально-экономического развития страны. Однако эта концепция подвергалась критике за упрощенный подход к исследованию внутренних социальных процессов, происходивших в советском обществе.

Менее известной, но достаточно интересной с точки зрения исследования глубины феномена бюрократии является концепция этакратии, сформулированная М. А. Чешковым. Он выступил против распространенного в западной политологии взгляда на бюрократию как особый класс в советском обществе, поскольку, по его мнению, при таком подходе природа класса подменялась проблемой его состава, а совокупное бытие класса — положением индивида в его структуре, причем в качестве классообразующих факторов принимались лишь статус, власть и род занятий.

М. А. Чешхов предположил, что в СССР соединение государственной собственности, государственной власти и общественных функций, имеющих объектом общество в целом (интеграция, регулирование, трансформация), образовало механизм, действие которого сформировало особую классоподобную социальную общность — этакратию. В этом механизме государственная собственность выступает как основа, государственная власть — как движущая сила, а общественные функции, вернее, их монополизация — как основной способ формирования этакратии.

Механизм, формирующий этакратию, определял и ее внутреннюю организацию, которая построена по иерархическому принципу и имеет тотальный, т. е. всеохватывающий характер. Иерархия по всем трем осям — собственности (технобюрократия), власти (политическая бюрократия), управления (административная бюрократия) есть не только способ самоорганизации советской этакратии, но и механизм ее господства.

В истории СССР М. А. Чешковым выделяется две основные разновидности этакратии — «грубокоммунистическая» и рыночная, или нэповская этакратия. В первой из них экономические отношения — не более чем экономическая реализация отношений власти; во второй — они обладают собственной автономной логикой, хотя и здесь сохраняется принцип примата политики (внеэкономических связей или надстройки).

В таком контексте сталинизм, по М. А. Чешкову, является особенным случаем «грубокоммунистической» разновидности этакратии. Для него характерны религиоподобная форма идеологии (культ личности), грубые формы господства-подчинения, доведенные до уровня личной зависимости производителей, и почти кастовая обособленность самой этакратии (номенклатура); полное подчинение экономики властным отношениям, а в структуре сталинской этакратии — абсолютная гегемония политиков. Эта разновидность этакратии в своем законченном виде может существовать и без крайностей сталинизма (советское общество 50–70-х гг.).

Анализ возрастания роли бюрократии в советском обществе потребовал применения системного подхода, который позволял связать воедино проблему внутренней самоорганизации бюрократии с воздействием окружающей среды. Наиболее концентрированно это влияние было выражено в понятии «бюрократическая, или административная власть».

Суть этого явления определялась тем, что бюрократия в СССР в силу своих профессиональных качеств и специфики работы оказывала непосредственное воздействие на все политические решения, принимавшиеся в стране. Некоторым диссонансом в общей направленности публикаций этого периода прозвучала мысль, высказанная известным политологом А. Миграняном, который, используя концепцию М. Вебера о плебисцитарной демократии, предположил, что отсутствие демократических институтов публичной власти в определенные периоды в авторитарно-тоталитарных политических системах делает харизматического лидера единственной эффективной управой на бюрократию. Такая позиция в начале перестроечного процесса середины 80-х гг. была воспринята чуть ли не как покушение на принципы демократизации общества.

Развивая свою мысль, А. Мигранян сделал вывод о том, что там, где влияние бюрократии становится всеохватывающим, лишенным механизма сдерживания, наступает период «тотального господства бюрократии», и последняя имеет все возможности сведения «на нет» усилий любых высших органов по решению кардинальных социально-экономических проблем общества. По мнению А. Миграняна, эпоха застоя в постсталинской истории СССР при отсутствии харизматического лидера как раз и стала эпохой такого бюрократического господства.