Николай Беляев - Избранные труды

Значение судебной практики для достижения целей уголовной политики огромно и определяется функциями, которые выполняет судебная практика. По своему содержанию эти функции разносторонни и многочисленны.

Одной из основных ее функций является обеспечение точного отправления правосудия. Другая ее функция состоит в выработке единого подхода, единой линии в деятельности всех судов по рассмотрению уголовных дел. Судебная практика выступает далее как индикатор действенности уголовного законодательства. Она обнажает все его достоинства и недостатки. Основываясь на ее данных, можно анализировать эффективность тех или иных уголовно-правовых норм. Разумеется, что выводам, сделанным на основе судебной практики, нельзя придавать абсолютного характера.

Ленинское положение о том, что практика по самой своей сути никогда не может подтвердить или опровергнуть полностью какого бы то ни было человеческого представления, что критерий практики тоже «настолько “неопределенен”, чтобы не позволять знаниям человека превратиться в “абсолют”, и в то же время настолько определенен, чтобы вести беспощадную борьбу со всеми разновидностями идеализма и агностицизма», [209]полностью сохраняет свою силу и для судебной практики.

Тем не менее при оценке ее значения следует исходить из того, что другого, более надежного инструмента просто нет и не может быть. И в этом смысле она приобретает значение объективной истины. Очень важной ее функцией является способствование динамическому развитию законодательства путем выявления в нем пробелов.

Правда, по мнению некоторых авторов, чаще всего обобщения судебной практики выявляют в уголовном законе не его пробельность, а недостаточную ясность, неконкретность нормы. Но даже если это в количественном отношении и так, то в смысле стимулирования динамизма уголовных законов такое различие несущественно.

Особое значение судебная практика имеет для руководящих разъяснений Пленумов Верховных судов. Можно, пожалуй, утверждать, что без ее материалов рождение руководящих разъяснений почти невозможно. Основная их масса появляется именно в результате изучения судебной практики, т. е. тогда, когда становится ясным необходимость создания «поднорм», выработки правоположений. В этой связи уместно заметить, что нередко наблюдается большой и зачастую неоправданный разрыв во времени между запросами судебной практики и их удовлетворением Пленумами Верховных судов путем издания руководящих разъяснений.

В интересах законности судебная практика помогает обнаруживать несогласованность между уголовным, гражданским, административным и другими отраслями законодательства. Эта несогласованность выражается в недостаточном размежевании между соответствующими правовыми нормами, между избранием разными отраслями законодательства в качестве санкций одинаковых мер, например уголовного наказания и административного воздействия (исправительные работы, штраф), в использовании в законах одних и тех же правовых понятий, в то время как они, будучи пригодны для одной отрасли права, оказываются совершенно непригодными для другой отрасли права и т. д.

Существуют и другие направления использования судебной практики, к числу которых можно отнести прежде всего криминологический аспект.

Для криминологии, изучающей причины и разрабатывающей систему мер предупреждения преступности, судебная практика является основным источником информационных материалов.

В реализации уголовной политики особое место принадлежит деятельности Пленума Верховного Суда СССР и Пленумов Верховных судов союзных республик. «Полномочия всех судов от народного до Верховных, включают изучение и обобщение судебной практики. Результаты этой деятельности, в которой активно используются и научные рекомендации, как правило, хорошо помогают судам видеть стоящие перед ними задачи, возникающие при осуществлении правосудия. Но высшая судебная инстанция – Пленум Верховного Суда СССР, как и Пленумы Верховных судов союзных республик, – дает руководящие разъяснения по вопросам применения законодательства, которые в силу Закона о Верховном Суде СССР являются обязательными, причем не только для судов, но и для других органов и должностных лиц, применяющих закон». [210]

Статья 1 Закона Союза Советских Социалистических Республик «О Верховном Суде СССР» устанавливает, что «в соответствии с Конституцией СССР Верховный Суд СССР является высшим судебным органом Союза Советских Социалистических Республик и осуществляет надзор за судебной деятельностью судов СССР, а также судов союзных республик в пределах, установленных настоящим законом.