Владимир Кашепов - Конституционные принципы судебной власти Российской Федерации

В соответствии с новой редакцией п. 3 ст. 19 Закона о статусе судей жилье для нуждающихся судей теперь должно будет приобретаться за счет средств федерального бюджета, выделяемых на эти цели судам Российской Федерации, в порядке, установленном Правительством РФ.

Если до вступления в силу Закона о монетизации льгот нуждающимся в улучшении жилищных условий признавался судья, не обеспеченный жилой площадью по социальным нормам, установленным Жилищным кодексом РСФСР и Законом о статусе судей, или проживающий в коммунальной квартире, то теперь в силу новой редакции п. 3 ст. 19 Закона о статусе судей «нуждающимися в улучшении жилищных условий с учетом положений настоящей статьи признаются судьи, не обеспеченные жилой площадью в соответствии с требованиями и нормами, установленными жилищным законодательством Российской Федерации и жилищным законодательством субъектов Российской Федерации».

Установленный Правительством РФ порядок приобретения жилья судьям за счет выделения средств из федерального бюджета существенно ухудшил положение судей, поскольку не определяет срок обеспечения жильем, не решает вопросы передачи жилья в собственность судьи, содержания жилых помещений, отнесенных к специализированному жилому фонду. Да и средств, выделяемых на эти цели, как было отмечено в постановлении VII Всероссийского съезда судей от 4 декабря 2008 г. [64], явно недостаточно. В связи с этим названные законоположения постановлением Конституционного Суда РФ от 31 января 2008 г. 2-П были признаны неконституционными.

В настоящее время необходимо внести изменения в законодательство, которое бы надлежащим образом установило порядок обеспечения жилыми помещениями судей, нуждающихся в улучшении жилищных условий.

Правительством РФ подготовлен проект Федерального закона «О внесении изменения в статью 19 Закона Российской Федерации «О статусе судей в Российской Федерации», который 14 марта 2008 г. был принят Государственной Думой РФ в первом чтении.

Нельзя не отметить, что в некоторых публикациях и официальных документах уровень зарплаты судей, благоустроенности судебных зданий и др. рассматривается как фактор, непосредственно обеспечивающий независимость судей. Например, в Концепции Федеральной целевой программы «Развитие судебной системы России на 2007–2011 годы» (утверждена распоряжением Правительства РФ от 4 августа 2006 г. 1082-р) обеспечение независимости судей фактически сводится только к выделению средств на предоставление судьям и работникам аппарата жилья.

Однако действие этого фактора отнюдь не однозначно. Разумеется, отсутствие жилья, низкая зарплата, неудовлетворительное состояние судебных зданий и т. п. повышают опасность того, что судья окажется в зависимости от субъекта финансирования.

С другой стороны, высокий уровень зарплаты и иных материальных благ создает опасность другого рода: атрибуты статуса могут стать для судьи большей ценностью, чем социальное предназначение этой должности.

Как отмечает Т.Г. Морщакова, «цель самосохранения подавляет подлинную цель судебной власти. Охрана прав граждан отступает перед «ценностью» самой судейской должности, которая растет вместе с судейскими окладами» [65].

Также она критически оценивает ситуацию, складывающуюся в связи с неоднократным увеличением зарплаты судей и общего финансирования судебной системы. «Конечно, речь идет не о том, что улучшение материального положения судьи необоснованно, – «нищее» или «дешевое» правосудие дорого обходится обществу… Обещание России при вступлении в Совет Европы постоянно улучшать финансирование судов, поскольку оно не достигает необходимого уровня, гарантирующего обеспечение независимого правосудия, используется как разменная монета – вместо гарантии независимости становится инструментом «воспитания». Хорошо оплачиваемая работа перевешивает ценность независимости, тем более, когда известна «рука дающего» [66].

В целом же в вопросе о гарантиях независимости судьи следует согласиться с мнением Г.Т. Ермошина, который отмечает: «Строго говоря, ни государственно-правовыми способами, ни общественными мерами нельзя обеспечить независимость кого бы то ни было. Скорее это характеристика уровня самосознания конкретного субъекта, которое проявляется как внутренне присущее ему свойство личности, воспитываемое на самом раннем этапе формирования человека как гражданина. Внешними мерами воздействия можно лишь сломать или поддержать это свойство личности, но нельзя заставить обрести независимость при изначальном ее отсутствии» [67]. Но в то же время, как справедливо отмечает М.И. Клеандров, «действенность и эффективность законодательного обеспечения этих гарантий вкупе с эффективным организационно-правовым правоприменительным механизмом их реального обеспечения нельзя недооценивать, наоборот, их надо развивать и усиливать» [68].