Дмитрий Черкасов - Особенности национального следствия. Том 2

«Я проходил по улице такой-то, увидел лежащее тело и решил помочь человеку…»

«Найденные у меня вещи ( в случае краденых. — Прим. Автора) я купил около метро у частного лица алкоголической наружности, который постоянно там торгует различными предметами, и я у него покупал ранее (к примеру, прокладки для кранов или иные хозяйственные принадлежности. — Прим. Автора)…»

Ваше изначальное заявление о незаконности возбуждения дела не затрагивает впрямую интересов следствия и прокуратуры, ибо Вы ничего плохого о них не пишете и ни в чем не обвиняете, но зато при любой проверке материалов дела «однозначность» доказательств, послуживших основой к его возбуждению, будет поставлена под сомнение.

2. Задержание, арест и содержание под стражей. На практике задержание и арест производятся в следующих случаях:

— когда Вас застигли непосредственно за совершением некоего преступления или на месте конкретного преступления (включая попадание в засаду);

— исходя из «опасности преступления», в котором Вас подозревают;

— при наличии конкретных указаний именно на Вас со стороны свидетелей и потерпевших и при условии совершения (факта наличия) конкретного преступления;

— при необходимости «срочно раскрыть» некое преступление, получить «признательные показания» и победно отрапортовать руководству, а кроме Вас, «на примете» никого нет;

— из корыстных побуждений (автономно или в результате сговора с «потерпевшим» с целью вымогательства у Вас некоей суммы);

~ при обнаружении в ходе осмотра или обыска большого числа (объема) противозаконных предметов;

— по личным мотивам (месть за что-либо и т. д.);

— в результате объективного заблуждения или непреднамеренной ошибки;

— в результате проявления «синдрома умственной отсталости» оппонента;

— чтобы скрыть нарушения Закона самими сотрудниками Органов, если Вы стали свидетелем преступления со стороны Стражей Порядка;

— с целью оказания давления в чем-либо (не обязательно «выбить» признательские показания, может быть что угодно — побыстрее совершить переоформление квартиры или автомобиля, отказаться от «невыгодных» кому-то показаний и пр.);

— при оскорблении Вами должностного лица при исполнении (судьи, губернатора, начальника ГУВД, прокурора города и др.), дабы в следующий раз Вы думали, что говорить, и для «прогиба» перед начальством;

— комбинационные причины — когда вышеперечисленные пункты пересекаются или складываются в самые невероятные сочетания.

Применение задержания и ареста как некоего «универсального» средства решения многих «проблем» (в частности, проблемы своей личной «значимости» и «крутизны») приводит к тому, что ИВС и СИЗО переполнены в несколько раз, а вероятность судебной ошибки (тут даже не вероятность, а константа, то есть постоянная величина) постепенно приближается к отметке в 50%.

Если взять 100 арестованных или задержанных «чохом», не разбирая, кого за что «усадили», то окажется (по данным из нескольких независимых источников), что 30 из них задержаны либо случайно, либо «от балды», еще 30 — сидят, пока не «дадут показания, нужные следствию», следующие 30 — на основе либо «дохлых» данных, либо за преступления, об опасности которых и говорить-то смешно, и, наконец, последние 10 — по более-менее объективным причинам (хотя бы без намеренной подтасовки доказательств). Ситуация в ближайшее время вряд ли изменится в лучшую сторону.

Вывод: только 10% задержанных и арестованных сидят действительно за что-то, остальные — совершенно случайные обитатели тюремной камеры.

Все бы ничего, если бы разбирались в дальнейшем. Но этого не происходит. Результат — не менее 30% осужденных и находящихся в зонах людей вообще ни в чем не виноваты; еще 30%, отсидевших в СИЗО до суда, осужденных и вышедших на свободу из-за того, что срок содержания под стражей уже покрыл срок возможного наказания, также либо невиновны, либо преступление не было столь «общественно опасным», как им вменили. Очень большой процент «сидельцев» попадает на зону исключительно благодаря отказу «сотрудничать» со следствием, «стучать» на сокамерников, «брать на себя» левые преступления (чтобы сотрудники Органов повышали «раскрываемость») и пр. Победные реляции высших должностных лиц о количестве «раскрытых» преступлений не менее, чем на две трети состоят именно из подобных случаев.

Вывод: обострение криминогенной обстановки в стране и нежелание населения исполнять Законы во многом стимулируются непрофессионализмом и использованием своего служебного положения в личных целях самими Стражами Порядка. Гражданин видит в сотруднике Правоохранительной Системы не защитника своих Прав, а наоборот — угрозу этим самым Правам. Соответственно возникает обратная реакция в виде неповиновения Закону, который обычному человеку представляется либо костоломом в маске, либо прокурором на собственном «Мерседесе» последней модели (и с официальной зарплатой, как у неквалифицированного подсобного рабочего). Уверения с экранов телевизоров руководства МВД и Прокуратуры в том, что они «стоят на страже защиты прав граждан», воспринимаются саркастически, ибо почти каждый испытывал на себе эту «защиту» либо в виде омоновской дубинки, либо хамства и грубости оперсостава МВД и следователей, либо полного безразличия и бездушности сотрудников прокуратуры. Кому особенно «повезло», еще и камеру понюхал.