Владимир Полудняков - Эссе председателя городского суда Санкт-Петербурга

И, наконец, современное поколение судей начала XXI века, по заключению общественного мнения, это уже не партийные ставленники, не придаток других ветвей власти, они, наоборот, излишне независимы – до беспредела – и явные коррупционеры.

Большинство может ошибаться! Исторических примеров тому множество. Как создается не терпящее иных оценок подавляющее общественное мнение, хорошо известно. И все же какими бы ошибочными ни были высказывания о судьях, они соответствуют именно тому уровню правовой культуры, правосознания, способности воспринимать и понимать происходящее, который сложился на данном историческом этапе. Иначе говоря: каков народ, такие и судьи.

Крайние, радикальные оценки всегда ошибочны. Это подтверждает наука и практика. Живые примеры таких ошибок всегда найдутся. Но не они являются типичным отражением фактического положения и не на их основе должны строиться выводы о том, а кто же у нас судьи. К сожалению, очень трудно, даже невозможно в условиях еще не сложившегося правового государства, доказывать, что это так. Многие просто не поверят этой точке зрения. Нужны многие десятилетия, чтобы достичь уровня доверия к судье, которым обладают наши зарубежные коллеги.

И все же информировать людей о том, что представляют собой судьи, необходимо, даже если доводы и факты покажутся неубедительными.

Еще раз повторюсь: уничижительные заявления в адрес судей в отдельных случаях, в отношении некоторых фигурантов соответствуют истине, но их нельзя относить ко всему судейскому сообществу.

Если бы судьи (или большинство из них) не соответствовали своему статусу, общество и государство не стали бы терпеть и заменили бы судей. Возможности для этого были и есть. Последние десять лет реформ ярко продемонстрировали легитимные, законные способы мощных перемен в государственном устройстве.

Но тотального изгнания судей не произошло, значит, суды выполняют свои функции в интересах общества, и нет необходимости менять судебную систему. Более того, во всех решениях, направленных на совершенствование правосудия, подчеркивается необходимость не допустить революционных скачков, а наоборот, последовательно, поступательно и, по возможности, быстро улучшить судебную деятельность, избавляясь, продуманно и взвешенно от негативных явлений.

Судьи 60-х годов – это люди, в большинстве своем прошедшие Великую Отечественную войну, пережившие послевоенную бедность, дефицит, бытовую неустроенность. Эти люди имели несколько важнейших качеств: они обладали колоссальным иммунитетом к трудностям, не стремились к большим доходам, благам, довольствовались тем, что имели, считая это нормальным. Это старшее судейское поколение, ветераны войны и труда, не знало, что такое доллары и порнография, электрические пишущие машинки и автотранспорт, зарубежная поездка и видеомагнитофон.

Я знаю их, начинал с ними свою работу. Им сейчас за восемьдесят. Многие ушли из жизни. Они стали судьями в 50-х годах, когда им было по 27–30 лет. Мужчины и женщины годами ходили в одном костюме и платье, а то и в гимнастерке и кителе. Некоторые заводили садоводство, но чтобы домик был не выше 6 метров от земли до конька крыши. Не допускалось никаких излишков жилой площади. Зарплата – 70 рублей у народного судьи и 90 – у городского, областного. Многим не хватало той грамотности и знаний, которыми владеют современные судьи. Подчеркиваю, речь идет обо всей судейской массе тех лет, потому что и таланты и образованнейшие люди среди них, конечно же, были.

У того поколения судей была огромная воля и самодисциплина, самоотверженность и самоотдача, коллективизм и взаимоуважение, выдержка и самообладание, безотказность и, пожалуй, самое главное, – жизненный опыт, мудрость не по годам.

Навсегда запомнил председателя Дзержинского народного суда Ленинграда Никанора Михайловича Румянцева. Войну он встретил молоденьким лейтенантом – юристом, служил тогда в Прибалтике. В августе сорок первого при переходе флота из Таллина в Ленинград корабли подверглись фашистской бомбардировке. Шесть часов он провел в воде, держась за какой-то плавающий предмет, пока его не подобрали наши матросы.

Именно тогда Румянцев надорвал сердце, из-за чего все последующие годы страдал сердечной аритмией. После войны был народным судьей, затем заместителем председателя Ленинградского городского суда. Но в этой должности находился недолго, не более двух лет, вернулся участковым народным судьей Дзержинского района.