И. Козочкин - Уголовное право США - успехи и проблемы реформирования

Понятно, что каждый штат осуществляет юрисдикцию в отношении преступлений, совершенных на его территории. Однако это общее правило нуждается в уточнении и пояснении, прежде всего относительно понятия «территории». Дефиниции «территории» закреплены в уголовных кодексах некоторых штатов, и она там нередко определяется в основном или точно так же, как в Примерном УК: «Территория данного штата включает сушу и водное пространство, а также воздушное пространство над ними, в отношении которых этот штат имеет законодательную юрисдикцию» (п. 5 ст. 1.03). [135] Это определение воспроизводится, например, в УК Пенсильвании (п. “d” ст. 102) или сходно с тем, которое содержится, например, в УК Техаса (п. “d” ст. 1.04). Иногда встречаются определения более краткие, например в УК Висконсина (п. 2 ст. 939.03), [136] Там сказано: «Штат – это пространство в пределах границ данного штата, а также пространство, в отношении которого в соответствии с ч. 1 ст. IX Конституции штат осуществляет совпадающую юрисдикцию». и, наоборот, более широкие, как, например, в УК Огайо. Там сказано, что территория штата включает указанные выше пространства, «в отношении которых данный штат имеет исключительную или совпадающую юрисдикцию». И далее: «Если граница между данным и другим штатом или иностранным государством является спорной, спорная территория неопровержимо презюмируется находящейся в пределах данного штата» (п. “С” (1) ст. 2901.11).

Водное пространство штатов, имеющих выход к морю, включает полосу шириной не более трех морских миль от берега. Однако суды некоторых штатов, например Флориды, признавали правомерным привлечение к уголовной ответственности за преступления, совершенные и за пределами трехмильной зоны [137] В одном из своих недавних решений Верховный суд штата Флорида, затронув вопрос о провозглашенной ею «специальной морской юрисдикции», постановил, что штат может осуществлять свою юрисдикцию в отношении преступных действий, совершенных за пределами территориальных границ штата, если эти действия имеют значительный эффект в пределах штата, и что безнаказанность преступлений, совершенных на борту парохода, может плохо отразиться на индустрии туризма (State V. Stepansky, 761, So. 2d 1027 (Fla. 2000)). .

На практике нередко возникают и прочие вопросы, связанные с установлением территориальной юрисдикции штатов, как-то: по какому закону должно рассматриваться дело, если, например, потерпевший принял яд в штате Огайо, а умер в результате этого в штате Кентукки? Или: может ли какой-то штат применить свой закон в отношении своего гражданина, совершившего преступление за пределами штата, или к негражданину, совершившему преступление в отношении гражданина за пределами штата?

В поисках ответов на эти и другие вопросы суды, при отсутствии или неясности соответствующих законодательных положений, обращаются к общему праву. Поскольку в таких случаях часто большое значение имеет установление места совершения преступления, напомним, что по общему праву, во-первых, может быть только одно место совершения преступления, и, во-вторых, таковым может быть место, где осуществлено «жизненно важное» действие (бездействие), или место, где наступил результат, если определение преступления включает такой результат. [138] LaFave W., Scott A. Criminal law. West publish. Co. St/ Paul. Minn., 1991 (1999). P. 129.

Суды, опирающиеся на положения общего права, признавали юрисдикцию того штата, где яд был принят, как в приведенном выше примере, [139] Commonwealth V. Apkins, 148 Ky. 207, 146 S.W. 431 (1912). или где был произведен выстрел, в результате которого наступила смерть потерпевшего за пределами этого штата. [140] Commonwealth V. Robinson, 468 Pa. 575, 364 A. 2d 665 (1976). А вот в другом случае, когда выстрел, произведенный с территории одного штата, поразил потерпевшего на территории другого, юрисдикция первого была отклонена. [141] State V. Hall, 114 N.C. 909, 19 S.E. 602 (1894).

Из области других преступлений: такое посягательство, как бигамия, считается совершенным там, где имело место незаконное бракосочетание, а не там, где стороны стали затем сожительствовать; ограбление – где имущество было «взято» у потерпевшего, а не там, где он подвергся угрозам или запугиванию.

Решение вопроса об установлении места совершения преступления и, следовательно, юрисдикции того или иного штата не всегда оказывается простым и однозначным, что уже было видно на примере совершения убийства.

Однако, как представляется, все-таки большие трудности возникают в случаях совершения других преступлений, например кражи, которая является наиболее распространенным посягательством, часто затрагивающим два или более штата. Поскольку считается, что лицо, совершившее кражу, может быть подвергнуто уголовному преследованию как в том месте, где вещи были похищены, так и в том, куда они затем были переправлены или унесены, такая двойственность вызвала большие расхождения в установлении юрисдикции. Одни суды (их, возможно, большинство) признавали, что должен применяться закон того штата, куда имущество было унесено или перенесено; [142] Интересный, с правовой точки зрения, случай сравнительно недавно имел место в штате Нью-Мексико: в находящейся на территории данного штата индейской резервации были похищены лошади и затем угнаны за ее пределы, но в пределах этого штата. Верховный суд установил, что дело должно рассматриваться по закону штата Нью-Мексико, а не по праву соответствующего индейского племени (State V. Clark, 129 N.M. 194, 3 P.3d 689 (App. 2000)). другие, наоборот, считали, что у такого штата не имеется для этого надлежащей юрисдикции. [143] Doane V. Commonwealth. 218 Va. 500, 237 S.E. 2d 797 (1977).