Арон Трайнин - Избранные труды

Изданный позднее, в 1921 г., Закон «Об усилении наказания за проезд на паровозах и тормозных площадках лиц, не имеющих на то права» [4] См. постановление СТО 15 апреля 1921 г. (СУ РСФСР 1921 г. № 34, ст. 184). , указывал:

«Ввиду крайне тяжелого положения нашего транспорта, все усиливающегося наплыва безбилетных пассажиров и провоза незаконного количества клади не только в вагонах, но и на тормозных площадках и даже паровозах – применить особо суровые репрессии в отношении тех граждан, кои нарушают существующие железнодорожные правила, проезжают на тормозных площадках товарных вагонов и паровозах, а также и к тем должностным лицам, которые своим бездействием способствуют развитию этого пагубного для транспорта явления».

Здесь также закон говорит не только об уголовной ответственности, но и в обоснование закона – об общем «крайне тяжелом положении транспорта».

В приведенных актах политическая оценка преступных действий, против которых закон направлен, дана в общем введении к закону.

В законодательных актах, относящихся к более позднему времени и к последним годам, тенденция сочетания уголовно-правовой квалификации с политической характеристикой не ослабляется, она лишь выражается в новых формах: из общего введения к закону эта характеристика переходит в диспозицию и даже в санкцию закона.

Так, новая редакция ст. 128-в УК РСФСР на основании постановления ЦИК и СНК СССР 25 июля 1934 г. устанавливает, что «обвешивание и обмеривание покупателей, пользование при продаже неверными весами» и т. д. « караются как обворовывание потребителя и обман Советского государства ». Признаки «обворовывания потребителя» и «обман Советского государства» не включены в диспозицию закона; они не могут поэтому рассматриваться как элементы состава преступления, предусмотренного ст. 128-в (этого значения закон и не склонен им придавать.) Но поучительно, что указанные признаки – «обворовывание потребителя» и «обман государства» – уже непосредственно даны в самой уголовно-правовой норме: они начинают собой вторую, санкционирующую, часть этой нормы.

Этот факт – внесение политической оценки в определения закона, – естественно, оказывает определенное влияние на понимание значения и смысла ст. 128-в УК РСФСР. Так, вопрос о том, может ли колхозник, продающий свою продукцию на рынке и при этом обвешивающий покупателей, отвечать по ст. 128-в УК РСФСР, должен решаться на основании именно этих указаний – «обман государства» и «обворовывание потребителя»; обман государства в данном случае предполагает преступные действия со стороны его органов, то есть должностных лиц. Колхозник – частное лицо по ст. 128-в УК РСФСР отвечать не может: он должен отвечать в общем порядке по ч. 1 ст. 169 УК РСФСР за мошенничество.

Дальнейшее развитие этого процесса усиления роли признаков, относящихся к политической характеристике, можно отметить – и это особенно определяет важность этого процесса – в Указе Президиума Верховного Совета СССР от 10 июля 1940 г.: «За выпуск недоброкачественной продукции директора, главные инженеры и начальники отделов технического контроля промышленных предприятий караются как за противогосударственное преступление , равносильное вредительству, тюремным заключением сроком от 5 до 8 лет». Как видно из приведенного текста, в Указе от 10 июля 1940 г. самая конструкция уголовно-правовой нормы своеобразна; в ней нет обычного, характерного для всех постановлений Особенной части Уголовного кодекса четкого деления нормы на диспозицию и санкцию. И в эту единую норму, норму новой конструкции, непосредственно включена политическая характеристика – определение выпуска недоброкачественной продукции «как противогосударственного преступления, равносильного вредительству». Закон, конечно, не имеет в виду в уголовно-правовом смысле рассматривать выпуск недоброкачественной продукции как вредительство; вредительство как контрреволюционное преступление предусмотрено специальной нормой – ст. 58 7УК РСФСР. Мысль законодателя, очевидно, заключается в том, что в политическом и народнохозяйственном отношениях выпуск недоброкачественной продукции равносилен вредительству. Здесь, таким образом, в одной норме, с одной стороны, уголовно-правовая квалификация, содержащая перечень элементов состава выпуска недоброкачественной продукции, с другой – политическая характеристика, приравнивающая выпуск недоброкачественной продукции к вредительству.