Александр Агафонов - Ответственность за посягательства на безопасность жизни или здоровья потребителей

Как в прошлом, так и в настоящее время имелись вполне достаточные основания для принятия государством мер социальной охраны от посягательств указанной категории. Такие меры на разных этапах развития различных стран имели, соответственно, разный объем и содержание. Однако они определялись множеством факторов, в той или иной мере присущих всем странам мира без исключения, как-то: социально-политическая ситуация в стране, характер законодательства, уровень и стандарты жизни населения, состояние экономики, научно-технического развития и др.

Впервые подобная уголовно-правовая норма появилась в XVIII в. до н. э. В дошедшем до нас правовом памятнике Древнего Востока, известном как «Законы Хаммурапи, царя Вавилона», имелся ряд правовых норм, предусматривающих ответственность за подобного рода деяния:

«§ 218. Если врач сделает человеку тяжелый надрез бронзовым ножом и причинит смерть этому человеку или снимет бельмо человека бронзовым ножом и повредит глаз человека, то ему должно отрезать пальцы.

§ 219. Если врач сделает тяжелый надрез бронзовым ножом рабу мушкенума и причинит ему смерть, то он должен возместить раба за раба.

§ 220. Если он снимет бронзовым ножом его бельмо и повредит ему глаз, то он должен отвесить серебром половину его покупной цены» [36] Хрестоматия по истории государства и права зарубежных стран / Под ред. 3. М. Черниловского. М., 1984. С. 23. .

Здесь, как мы видим, налицо типичное, в современном понимании этого слова, оказание услуг, причем древний законодатель обращает внимание на необходимость персонифицированного субъекта этих общественных отношений внимательно и добросовестно относиться к своим непосредственным профессиональным обязанностям. Законодатель признает преступлением, как следует из правового анализа этих норм, не сам факт недобросовестного отношения к своим функциональным обязанностям, а только подобные действия в случае причинения ими конкретно указанных в норме общественно опасных последствий. Налицо материальный состав преступления. Наказание за это антиобщественное деяние довольно суровое. В первом случае – телесные увечья, а во втором и в третьем случаях – материальное возмещение причиненного ущерба. Проводя дальнейший анализ данного акта, мы находим более конкретизированную правовую норму, которая предусматривает ответственность за умышленно некачественное выполнение работ, не отвечающих требованиям безопасности. Так, в § 229–231 указано:

«Если строитель построит человеку дом и сделает свою работу не прочно, а так, что построенный дом обвалится и причинит смерть хозяину дома, то этого строителя должно убить.

Если он причинит смерть сыну хозяина дома, то должно убить сына этого строителя.

Если он причинит смерть рабу хозяина дома, то он должен отдать хозяину дома раба за раба» [37] Хрестоматия по истории государства и права зарубежных стран / Под ред. 3. М. Черниловского. М., 1984. С. 30. .

В наличии вновь, как мы видим, специальный субъект – строитель, причем строитель именно жилого дома. Имеется конкретизация объективной стороны этого преступления – выполнение работ, причем конкретных – строительство дома и индивидуализация потерпевшего – только хозяин будущего дома, его сын и раб. Указывается и субъективная сторона этого общественно-опасного деяния – неосторожность в форме небрежности. Состав этого правонарушения материальный. Наказание за его, исходя из анализа приведенного текста, напрямую зависит от персонализации личности потерпевшего, кроме того, налицо использование законодателем принципа талиона, т. е. причинения равнозначного вреда виновному.

При анализе иных древних памятников права, таких, как Законы XII таблиц, Салическая правда, Правды средневековой Англии, Законник Стефана Душанач [38] Хрестоматия по истории государства и права зарубежных стран / Под ред. 3. М. Черниловского. М., 1984. С. 72–123. , нам не удалось отыскать правовых норм, предусматривающих ответственность за анализируемые нами правонарушения, за исключением, пожалуй, п. 203 Законов Ману, где указано следующее: «Не должно продавать (товар) ни смешанного с другим, ни плохого качества, ни недействительного (по весу), ни не имеющегося в наличии, ни скрытного», но за совершение подобного правонарушения не предусмотрена какая-либо правовая ответственность. Древнеиндийскому законодателю явно нежелательно совершение данного деяния, но открыто он его не запрещает и при этом не делает никакой разницы между некачественным товаром и товаром, потребление которого опасно для здоровья и жизни покупателя. Видимо, эти нарушения в жизни древнеиндийского общества не были настолько социально опасны.