Сергей Назаров - Обзор судебной практики Верховного суда РФ за 2005 год. Том 4

Между тем, из постановления и протокола судебного заседания не видно, по каким основаниям не были приняты судом во внимание имеющиеся в материалах дела данные, представленные следователем в подтверждение полномочий адвоката К., осуществляющей по соглашению защиту Стаценко на предварительном следствии.

В частности, имелись заявление Стаценко о его желании, чтобы на предварительном следствии защиту его интересов осуществляла адвокат К., и ордер адвоката К. на защиту интересов обвиняемого Стаценко на предварительном следствии. На момент возбуждения ходатайства о продлении срока содержания Стаценко под стражей и рассмотрения его судьей обвиняемый и его защитник К. знакомились с материалами уголовного дела в соответствии с положениями ст. 217 УПК РФ. Это ходатайство было возбуждено по основаниям, предусмотренным ч. 7 ст. 109 УПК РФ.

Согласно ч. 4 ст. 108 УПК РФ вопрос о продлении срока содержания под стражей подлежит рассмотрению с участием защитника обвиняемого, если он участвует в уголовном деле.

В силу п. 8 ч. 4 ст. 47 УПК РФ обвиняемый вправе пользоваться помощью защитника. Как установлено п. 10 ч. 1 ст. 53 УПК РФ, с момента допуска к участию в уголовном деле защитник вправе приносить жалобы на решения суда, вынесенные в отношении его подзащитного.

Данных, свидетельствующих об отказе обвиняемого Стаценко от защитника К., в материалах дела не имелось.

Определение N 36-О05—2

по делу Стаценко

7. Суд первой инстанции в случае отказа государственного обвинителя от обвинения обязан принять отказ прокурора от обвинения.

Государственный обвинитель, выступая в судебных прениях, отказался от поддержания обвинения по ч. 3 ст. 30, п. п. «в», «к» ч. 2 ст. 105 УК РФ.

Однако по приговору суда Стружко осужден в том числе и по ч. 3 ст. 30, п. п. «в», «к» ч. 2 ст. 105 УК РФ.

Суд кассационной инстанции с решением суда согласился.

Президиум Верховного Суда РФ, рассмотрев дело по надзорной жалобе осужденного, отменил состоявшиеся судебные решения в отношении Стружко в части его осуждения по ч. 3 ст. 30, п. п. «в», «к» ч. 2 ст. 105 УК РФ, а дело прекратил за отсутствием в его действиях состава преступления. В постановлении Президиум указал следующее.

Постановлением Конституционного Суда РФ от 20 апреля 1999 г. по делу о проверке конституционности положений п. п. 1 и 3 ч. 1 ст. 232, ч. 4 ст. 248 и ч. 1 ст. 258 УПК РСФСР в связи с запросами Иркутского районного суда Иркутской области и Советского районного суда города Нижнего Новгорода ч. 4 ст. 248 УПК РСФСР, действовавшего ко времени рассмотрения судом данного дела, как допускавшая при отказе прокурора от обвинения осуществление судом не свойственной ему обязанности по обоснованию предъявленного органами расследования обвинения, признана не соответствующей ст. 49 и ст. 123 ч. 3 Конституции Российской Федерации.

Поэтому после отказа прокурора от поддержания обвинения в указанной части суд по данному делу не должен был принимать на себя дополнительно обоснование виновности Стружко в совершении преступления предусмотренного ч. 3 ст. 30, п. п. «в», «к» ч. 2 ст. 105 УК РФ.

При таких обстоятельствах осуждение Стружко за покушение на убийство нельзя признать законным.

Постановление Президиума

Верховного Суда РФ

N 122п05 по делу Стружко

8. Заключение о наличии в действиях лица признаков преступления вынесено с нарушением требований гл. 52 УПК РФ.

Рассмотрев представление исполняющего обязанности Генерального прокурора Российской Федерации, коллегия из трех судей областного суда вынесла определение о наличии в действиях судьи М., признаков преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 305 УК РФ.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации отменила определение коллегии из трех судей областного суда в отношении М. и направила материалы на новое судебное рассмотрение в тот же суд в ином составе судей.

Заместитель Генерального прокурора Российской Федерации в надзорном представлении просил отменить кассационное определение Судебной коллегии в отношении М. В обоснование надзорного представления указано, что М. не пригласил в суд защитника и ходатайства о рассмотрении представления прокурора с участием защитника не заявлял. Вынесение судом определения, а не заключения не являлось основанием для отмены судебного решения.

Президиум Верховного Суда РФ оставил надзорное представление без удовлетворения по следующим основаниям.

Судебная коллегия, принимая решение об отмене заключения коллегии из трех судей областного суда, правильно указала в определении, что в нарушение требований, содержащихся в ч. ч. 2 и 3 ст. 448 УПК РФ, материалы дела в отношении судьи рассмотрены в отсутствие защитника, из протокола судебного заседания усматривается, что М. не было разъяснено его право воспользоваться услугами и помощью защитника.