И. Я. Ковальчук - Центральный банк РФ как мегарегулятор финансового рынка

Такие особенности российских частных финансов, как, например, недоверие населения к профессионалам в этой области или постоянные предложения изменить профильное законодательство в связи с его негибкостью, несоответствием текущей ситуации, нельзя признать национальной спецификой, это скорее общая черта развития экономики в ряде стран – не только развивающихся, но и развитых. Так, в России доверие к разным финансовым организациям колеблется на уровне от 11 до 65% 88 88 Аликперова Н. В., Ярашева А. В. Доверие населения – фундамент стабильности функционирования финансовых институтов // Управление экономическими системами. 2015. № 8 (80). С. 7-8. . Банк Франции в 2019 году отмечал: французы традиционно подозрительно относятся к финансовым учреждениям, безоговорочное доверие им выражают 29%, и лишь с разнообразными оговорками эта цифра может достичь 63% 89 89 Enquête sur l’éducation financière du public en France. 2019. P. 32-33. . Аналогичная ситуация с финансовой грамотностью: несмотря на то, что Франция обычно занимает относительно высокие места в международных рейтингах, независимые тесты среди взрослого населения, заставляет чиновников так же, как и у нас 90 90 Основные направления развития финансового рынка Российской Федерации на период 2016 – 2018 годов // Справочно-правовая система «КонсультантПлюс». , констатировать наличие множества проблем, как минимум, с решением практических задач и уровнем уверенности потребителей в знаниях о своих правах и возможностях. В 2020 году ЦБ РФ начал дискуссии по поводу приведения к единообразию разнообразных требований допуска на финансовый рынок, что предполагает продолжение нескончаемой реформы законодательства о частных финансах, при этом не факт, что негибкие организационно-правовые формы, к примеру, рынка коллективных инвестиций будут усовершенствованы 91 91 Совершенствование допуска на финансовый рынок. Новые возможности для участников: доклад для общественных консультаций. М., 2020. . Пандемия оказалась хорошим поводом для продолжения (не менее вечных) реформ и в Испании, и в странах Латинской Америки: в первой была введена «цифровая песочница», в которой участники финсектора могут опробовать высокотехнологичные проекты под ослабленным надзором регуляторов, во вторых были расширены инвестиционные права негосударственных пенсионных фондов (что нам только предстоит), права страховых организаций были, наоборот, урезаны (запрет на распределение дивидендов при недостаточном «коэффициенте прочности»), была введена система автоматической регистрации долговых ценных бумаг 92 92 См.: Ley 7/2020, de 13 de noviembre, para la transformación digital del sistema financiero // BOE. URL: https://www.boe.es/diario_boe/txt.php?id=BOE-A-2020-14205 ; Ley № 21.276 que busca mejorar el funcionamiento del Mercado Financiero // Prieto. URL: https://www.prieto.cl/publicacion-de-ley-no-21-276-que-busca-mejorar-el-funcionamiento-del-mercado-financiero/ .

Все вышеперечисленное – не недостаток, а именно специфика, характерная для нас или для группы разных стран 93 93 О том, что российская практика огосударственного банковского сектора опровергает распространенное мнение экономистов-теоретиков о неэффективности такой организации этой сферы экономики, см.: Поспелова Е. А. Влияние государственного присутствия в банковском секторе на экономическое развитие страны // Экономические отношения. 2020. Т. 10. № 1. С. 161-174. Примечательно, что еще российские цивилисты конца XIX – начала XX вв., рассматривая проблему концентрации банковского капитала, возможности управлять им из единого центра, прогнозировали введение государственной монополии на банковское дело: Шершеневич Г. Ф. Курс торгового права. М., 2003. Т. 2. С. 406. . Но она позволяет прийти к выводу, что наш финсектор таит в себе много рисков дополнительно ко всем тем, что он генерирует просто потому, что является финсектором экономики. К информационному дисбалансу, «чрезмерной» гибкости и скорости развития добавляется огосударствление, олигополия, проблемы взаимодействия правительства и гражданского общества. Получается, что насколько бы эффективной свобода не была, она должна быть принесена в жертву устранению этих рисков. Таков современный мейнстрим, как нельзя лучше ложащийся на российский этатизм. В нем послабления возможны только в порядке исключения, да и то прежде всего в таких сферах, как валютные отношения или отношения по поводу драгоценных металлов, где в общем-то возврат к полноценному регулированию уже невозможен, а вот жизнь «портить» можно меньше. Более того, государство в рамках такой парадигмы может не стесняться своего «хозяйского» отношения, что весьма наглядно проявляется во взаимоотношениях ФНС и импортеров/экспортеров, ничем принципиально не отличающихся от отношений ЦБ и поднадзорных ему банков. Единство финрынка, поддержанное российскими реалиями.