Олег Баев - Следователь (основы теории и практики деятельности)

Многообразие видов и форм оказываемого с этой целью противодействия объективному предварительному расследованию преступлений и судебному разбирательству уголовных дел о них с логической неизбежностью обусловливают необходимость столь же разнообразных и «многоходовых» системных действий со стороны лиц и органов, осуществляющих уголовное преследование, по предупреждению такого противодействия и нейтрализации его последствий.

Всем этим и обусловливается невозможность защиты доказательств не иначе как посредством планирования и реализации таких тактических комплексов, как тактические операции, включающих, повторим, в себя целенаправленное сочетание и следственные действия и применяемых в их рамках тактических приемов и рекомендаций, оперативно-розыскных и иных мероприятий.

Их структуру составляет ряд элементов, каждый из которых в полном соответствии с принципами теории систем может, в свою очередь, рассматриваться в виде самостоятельной на то направленной тактической операции меньшей степени общности (а потому необходимость планирования и реализации каждой из них зависит от сложившейся по конкретному уголовному делу следственной ситуации).

В качестве обязательных тактических операций при осуществлении уголовного преследования по преступлениям всех видов и категорий мы имеем в виду тактическую операцию «Проверка показаний лица, признавшегося в совершении преступления, показаний других лиц» и тактическую операцию «Предвосхищающая проверка алиби подозреваемого, обвиняемого и других лиц».

При этом первая из них направлена на обеспечение объективности уголовного преследования, минимизацию возможности проявления следователем обвинительного уклона в своей деятельности; вторая – характеризует, обеспечивает допустимую обвинительную целенаправленность таковой деятельности.

Нет сомнений, что по многим уголовным делам получение от подозреваемого или обвиняемого «признательных» показаний крайне желательно. Ведь только он, если действительно совершил преступление, может знать все его детали и обстоятельства. К примеру: указать места сокрытия орудия преступления, трупа (его останков), предметов, которыми он завладел в результате совершения преступления, назвать своих соучастников (в том числе организаторов или заказчиков преступления). При расследовании должностных преступлений зачастую только подозреваемый, обвиняемый, признаваясь в их совершении, может указать на документы, в которых отражены («задокументированы») все его стадии – от подготовки до сокрытия противоправных действий и т. д.

Именно лишь в этом своем уникальном качестве источника получения других доказательств о тех обстоятельствах, которые названы выше (о местах сокрытия отдельных объектов, соучастниках и т. д.), признательные показания представляют самостоятельную доказательственную ценность. «Признание вины, – верно в этой связи пишет в своем диссертационном исследовании В. Н. Перекрестов, – традиционно считается источником доказательств при условии, что оно сопровождается сведениями о противоправных действиях, совершенных обвиняемым (подозреваемым), проверяется и оценивается в совокупности с другими доказательствами, добытыми по уголовному делу» [432].

В то же время нельзя не учитывать и «эмоционально-психологическую составляющую» ценность признательных показаний.

Будем реалистами: если лицо признается в инкриминируемом ему преступлении, то, как правило, для следователя это весьма серьезный психологический и эмоциональный довод, указывающий на обоснованность версии о совершении данного преступления именно этим лицом. Скажем более: зачастую такое же значение признательные показания, даже если подсудимый затем от них отказался (об этой проблеме будет говориться далее), имеют при судебном разбирательстве уголовных дел.

И потому желание следователя получить при расследовании от подозреваемого, обвиняемого такого рода показания – вполне логично с точки зрения доказывания и не менее объяснимо с точки зрения психологии.

Этим же, по нашему разумению, объясняется, что разрабатываемая многими поколениями теоретиков и практиков расследования преступлений тактика допроса преимущественно направлена на рационализацию допустимой деятельности следователя для получения от подозреваемого, обвиняемого достоверных признательных показаний по существу инкриминируемого ему преступления (осуществляемого в отношении этого лица уголовного пре следования).