Рамиль Фасхутдинов - Психология преступников. Знания, которые не займут много места

В 1959 году вышла книга публициста Уильяма Ле Куэ «То, о чем мне известно», в которой он рассказывал, как, будучи молодым журналистом, побывал в России как раз после Февральской революции. Ле Куэ якобы читал дневники Григория Распутина, из которых узнал, что Джек-потрошитель – это русский агент, настоящее имя которого Александр Педаченко. Оказывается, Педаченко отправился в Англию по направлению царской разведки с секретной миссией подорвать доверие британцев к местной полиции. Он успешно выполнил задание и вернулся на родину – в Тверь

27 сентября в офис Центрального агентства новостей было доставлено письмо, адресованное директору. Изначально послание посчитали злой шуткой, но после очередного убийства многие были склонны считать его подлинным. В полицию письмо передали через пару дней. И опубликовали, конечно.

«Dear boss! (далее в переводе). Я продолжаю слышать, что полиция следила за мной, но пока не может определить мое местоположение… У меня заканчиваются шлюхи, но я не перестану потрошить их до тех пор, пока меня все-таки не арестуют. Последняя работа была просто шикарна… Я обожаю то, чем занимаюсь, и хочу продолжать. Вскоре ты услышишь обо мне и моих веселых шалостях… В следующий раз я отрежу уши у девушки и пошлю их полиции просто ради забавы…»

В полиции посчитали, что публикация поможет поиску: возможно, кто-то сможет опознать почерк убийцы. Это была серьезная ошибка. Письма, копирующие стиль и почерк Джека-потрошителя, лавиной хлынули в управление полиции и в прессу. Из массы этих посланий выделяются еще два, похожие почерком и стилем, письма, а также принятые за подлинники, поскольку содержали намеки на детали, которые могли быть известны только убийце.

Еще один известный подозреваемый – Льюис Кэрролл, автор «Алисы в стране чудес». Обвинения в адрес писателя основаны на сходстве его почерка с почерком человека, написавшего письма от имени Джека

«Открытка Дерзкого Джека» была получена 1 октября, сразу после следующего двойного убийства, причем у одной из жертв ухо-таки было отрезано, но не до конца. «Теперь двое», – значилось в открытке, что было вновь принято за чистую монету. Открытка и первое письмо, согласно официальному заявлению полиции, были мистификацией, сделанной одним из журналистов.

Последнее письмо – самое зловещее – вошло в историю под названием «Письмо из ада». Оно сопровождалось небольшим презентом: «Я посылаю Вам половину почки, которую я взял у одной из женщин и сохранил для вас. Вторую половину я зажарил и съел, она была прелестной на вкус». Эта мрачная мистификация была быстро раскрыта, поскольку не имела подписи, да и написано послание было с многочисленными ошибками. Хотя почка, прилагавшаяся к письму, была человеческой.

Очень необычные результаты получил судмедэксперт Иэн Финли. Он провел исследование писем Джека-потрошителя, изучил генетический материал, который удалось собрать с поверхности, и почерк. Эксперт пришел к выводу, что убийца – женщина! Да не просто женщина, а совершенно конкретная – Мэри Пирси. Ее арестовали и осудили за убийство соперницы. Мэри Пирси убила жену своего любовника, перерезав ей горло одним точным ударом ножа от уха до уха. Это может быть доказательством ее причастности к убийствам в Уайтчепеле

30 сентября, вскоре после первого письма, Джек совершил новое, уже двойное убийство. Это вновь были уличные проститутки: Элизабет Страйд и Кэтрин Эддоус. Женщины были убиты одна за другой, их тела нашли на соседних улицах, причем Кэтрин Эддоус нашли минут через 10 после смерти, преступник улизнул буквально из-под носа. Напав на Элизабет Страйд, он явно был застигнут врасплох и не довел дело до конца, ограничившись лишь перерезанным горлом и надрезанным ухом.

Зато тело Кэтрин Эддоус было поистине распотрошено: перерезав горло, преступник обезобразил лицо, затем вспорол живот, вынул кишечник и обмотал его вокруг плеч и вырезал почку. Все это было проделано очень быстро, после чего маньяк скрылся в паутине прилегающих переулков, вымыл руки и нож в бочке с дождевой водой и оставил на стене одного из близлежащих домов надпись антисемитского содержания, пометив ее оставленным фартуком одной из жертв.