Мишель Сапане - Репортаж из морга. Как судмедэксперт заставляет говорить мертвых

Тело отправляется в институт судебной медицины для дальнейшего исследования.

На следующий день после короткой ночи, проведенной в теплых объятиях моей любимой, как обычно, нужно разбудить детей. Ситуация, знакомая всем родителям. И как всегда, в будние дни мы не можем их добудиться до последнего, а по выходным те же самые дети будят фанфарами нас в семь утра.

Когда я приезжаю в университетский центр, с удивлением обнаруживаю, что все уже в полном сборе вокруг кофеварки. Команда уже в курсе свежих новостей: подумайте только, шефа вызвали во время дежурства на дому, заставили часами мерзнуть на железнодорожных путях, значит, дело того стоит. И раз уж шеф торчал там несколько часов, лучше приехать пораньше, случай точно исключительный. Вот и кофе подоспел.

Мари хочет знать абсолютно все. И она не единственная. Мне нравится продлевать томительное ожидание: я цежу информацию, заставляя себя упрашивать. И лучшее я приберегаю напоследок: отсутствие лица, аккуратно оторванного со всей шеей. Но мои обычные шутки выходят боком – мне никто не верит.

Прибывшие тем временем жандармы хранят молчание и отказываются подтвердить или опровергнуть информацию о том, что у трупа нет лица. Я предлагаю делать ставки, но меня никто не слушает.

– Ладно. Не верите? Хорошо, я проведу вскрытие самостоятельно. Без ассистентов.

– Ну уж нет, шеф, так нельзя!

– Шеф, у меня идея, давайте сделаем наоборот. Вскрытие проведем мы, а вы будете в своем кабинете. У вас ведь висит несколько отчетов?

Приходится признать, что вот уже год я пытаюсь решить трудности, связанные с реформой судебной медицины и организационными вопросами службы, и хронически задерживаю отчеты.

– Ну же, шеф, соглашайтесь!

– Да, шеф, соглашайтесь!

– Давайте, босс!

– Ладно. Согласен. Хорошо.

Я сдаюсь. Лидер должен уметь без сожаления делегировать задачи и доверять ответственность своей команде. Это хорошая возможность.

В течение прошедших часов жандармы продолжали расследование. В конце концов они установили личность погибшего по рецептам, найденным в рюкзаке, который был у него на спине. Так им в итоге удалось проследить его трагическую историю.

Бедолага потерял отца, когда был еще ребенком. Потом умерла сестра. Мать страдала болезнью Альцгеймера. Он справлялся как мог, пока не попал после всех этих испытаний в психиатрическое отделение.

А потом оказался на щебне у железной дороги.

Три часа спустя команда вернулась ко мне в кабинет.

– Мы посмотрели, шеф. Он совершенно обезображен!

– Это сенсация, учитывая обстоятельства!

– А вы нас одурачили!

– Я? В чем же? Может быть, лицо оказалось на месте?

– Нет. В этом вы не соврали, но не в остальном!

– В остальном? А что осталось? Он же был заморожен, разве нет?

– Кстати, шеф, с этим совсем уж непонятно. Жандармам все-таки можно доверять в плане температуры. Температура тела четыре градуса, а воздуха – семь. Его, наверное, замораживали, какие еще варианты?!

– Разве я вас ничему не научил? Что нужно сделать утром первым делом?

– Посмотреть «Телеутро».

– А зачем?

– Ради обзора прессы?

– Нет.

– Испортить настроение с утра?

– Прогноз погоды! – восклицает Алексия.

– Да, но вчера вечером температура не опускалась ниже семи, – говорит Мари. – И?

– И? А вечером накануне?

– Ах да, были заморозки, три градуса ниже нуля. Вы хотите сказать, он там пролежал целый день и никто не заметил?

– Именно так.

– Ладно, ладно, но все остальное оказалось ложью, вы нас надули!

– Вовсе нет, я совсем не лгал.

– Вы не сказали всей правды! И жандармы вам подыграли!

– Вот как? И о чем же я умолчал?

– Запястья. Вы не ничего не сказали о запястьях.

Сознаюсь. Ночью накануне, еще на выезде, мы прояснили обстоятельства смерти. Два разреза на правом запястье: один – поверхностный, другой – более глубокий, проходящий через артерию. На левом запястье один очень глубокий разрез затронул сразу две артерии.

И хотя был уже вечер, нам сразу стало ясно как день, что это самоубийство.

Во время утреннего вскрытия мы узнали все недостающие подробности.

Во-первых, обнаружилось, что сухожилия на правом запястье не были перерезаны полностью. Можно предположить, что пострадавший предпринял первую попытку, держа нож в левой руке (поверхностный след), а вторым, более глубоким движением перерезал артерию. Не перерезав полностью сухожилия, он сменил руку и сразу нанес очень глубокую рану на левом запястье, перерезав обе артерии с первой попытки.