Юрий Антонян - Психология убийства

Не вызывает сомнений утверждение Э.Фромма, что оборонительная агрессия — фактор биологической адаптации, что страх способен мобилизовать либо реакцию нападения, либо реакцию бегства. Действительно, если животные и люди не смогли бы обороняться с помощью насилия, то им грозила бы опасность исчезнуть с лица земли. Однако специальное психологическое изучение убийц показало, что действия многих из них как раз и мотивируются страхом перед возможным нападением, причем объективно никакой угрозы может и не быть, но для субъекта она — реальность. Следовательно, оборонительная агрессия оказывается доброкачественной для убийцы, но, естественно, не для убитого. Но и для самого преступника она отнюдь не всегда доброкачественна, поскольку очень часто приводит к разрушению его личности, а нередко и тела.

Сходные соображения следует выдвинуть и в отношении другого положения Э. Фромма, что агрессия выполняет функции защиты человека и общества. Не ставя под сомнение, что их защита с помощью насилия действительно необходима, нельзя не напомнить, что мы слишком часто сталкиваемся с фактами, когда революционное насилие и насилие против определенной личности под флагом свободы оборачивается деструктивностью. Трудно согласиться и с тем, что оборонительная агрессия доброкачественна, когда защищаются нарциссические интересы личности или социальной группы, т.е. только их интересы, только их потребности, только их ценности, только их собственность и т.д. Сам же Э.Фромм писал, что мера нарциссизма определяет у человека двойной стандарт восприятия, но в соответствии с этим он и будет поступать. Человек, ущемленный в своем нарциссизме, никогда в жизни не простит обидчика, ибо он испытывает такую жажду мести, которая ни в какое сравнение не идет с реакцией на любой другой ущерб — физическую травму или имущественные потери.

Нарциссическая личность или нарциссическая социальная группа могут уничтожить любого человека или другую социальную группу, если посчитают, что те посягают на их интересы, ценности, имущество и т.д. В этом, я полагаю, видится одна из главных причин, например, яростных межнациональных столкновений в бывших советских республиках, унесших тысячи жизней.

У меня вызывает возражение и отнесение к доброкачественной агрессии те деструктивные поступки, которые связаны с конформизмом, например, когда решаются на убийство, подчиняясь приказу или давлению непосредственного социального окружения. Во многих случаях аморальна и анализируемая Э.Фроммом инструментальная агрессия, к которой прибегают для того, чтобы достичь какой-либо цели, если разрушение само по себе не является целью. Если инструментальную агрессию всегда признавать доброкачественной, то следует оправдать массовые убийства большевиками ради построения коммунизма или ограбление с убийством в целях завладения имуществом жертвы.

В целом я считаю, что агрессия может быть признана доброкачественной только тогда, когда она не нарушает нравственность, не посягает на базовые человеческие ценности, в том числе закрепленные в законе. Поэтому не только биологическая адаптация, но и нравственность должны лежать в основе разграничения типов агрессии.

Хотя вся людская история пропитана убийствами, действительно великое сборище насилий — в смысле их концентрации, интенсивности и масштабов — имело место в XX веке. Как будто человечество устало растрачивать себя на "мелкие" кровопускания или же накопило в себе столь мощный разрушительный потенциал, что вынуждено было выплеснуть его, чтобы не взорваться иным способом. Я не имею в виду две мировые и иные войны нынешнего столетия, когда погибали вооруженные офицеры и солдаты воюющих армий, — и раньше войн было достаточно. Мир стал свидетелем неслыханного уничтожения миллионов безоружных людей — мирного населения, военнопленных, политических противников, нежелательных отдельных людей и целых социальных групп, выделенных по национальному, классовому или иному признаку. Я говорю о всем известных фактах массовых убийств, совершенных германскими нацистами, большевиками, японскими милитаристами, красными кхмерами и китайскими коммунистами.

Насилие вечно как способ разрешения наших проблем, жизненно важных и самых ничтожных. К нему люди прибегают и тогда, когда этого, казалось бы, можно и не делать, но он, этот способ, так прочно сидит в нас, в нашей крови, в нашей повседневности, что отказаться от него очень трудно. Поэтому насилие и убийство выступают естественным и индивидуально целесообразным методом утверждения и самоутверждения, достижения успеха и одоления противника.