Лев Клебанов - Преступник и преступление на страницах художественной литературы

Другой пример убийства в состоянии аффекта мы находим в произведении М.А. Булгакова «Я убил». В нем повествуется о докторе, которого принудили оказывать медицинскую помощь изуверу-полковнику из петлюровского отряда. Естественно, что все зверства полковника доктор был вынужден наблюдать воочию. Да и самого «ликаря» петлюровец пообещал пустить, как говорится, в расход.

…И, як бой кончится, я отдам вас под военный суд. Будете вы расстреляны за саботаж. От него не отходить! — приказал он кавалеристу…

Я стоял, молчал и был, надо полагать, бледен. Затем опять все потекло как туманный сон. Кто-то в углу жалобно сказал:

— Змилуйтесь, пан полковник….

Я мутно увидал трясущуюся бороденку, солдатскую рваную шинель…

— Дезертир? — пропел знакомый мне уже голос с хрипотцой. — Их ты, зараза, зараза.

Я видел, как полковник, дергая ртом, вынул из кобуры изящный и мрачный пистолет и рукоятью ударил в лицо этого рваного человека. Тот метнулся в сторону, стал давиться своей кровью, упал на колени. Из глаз его потоками бежали слезы…

<���…> От двери я возвращался к столу, садился в изнеможении, клал голову на руки и внимательно слушал. По часам я заметил, что каждые пять минут под полом внизу вспыхивал визг. Я уже точно знал, в чем дело. Там кого-нибудь избивали шомполами. Визг иногда превращался во что-то похожее на львиное гулкое рычание, иногда в нежные, как казалось сквозь пол, мольбы и жалобы, словно кто-то интимно беседовал с другом, иногда резко обрывался, точно ножом срезанный… я обмотал голову башлыком, и стало глуше слышно. С четверть часа я так провел, и вывел меня из забытья, в котором неотступно всплывало перед закрытыми глазами рябое лицо (лицо полковника. —Л.К.), голос моего конвоира:

— Пан полковник вас требует.

Полковник был ранен, и ему потребовалась перевязка. Доктор начал перевязывать его, как вдруг отворилась дверь…

<���…> ворвалась растрепанная женщина… Женщина остановила взор на обнаженном полковнике и сказала сухим, бесслезным голосом:

— За что мужа расстреляли?

— За що треба, за то и расстреляли, — отозвался полковник и страдальчески поморщился…

Она усмехнулась так, что я стал не отрываясь глядеть ей в глаза. Не видал таких глаз. И вот она повернулась ко мне и сказала:

— А вы доктор!..

Ткнула пальцем в рукав, в красный крест и покачала головой.

— Ай, ай, — продолжала она и глаза ее пылали. — Какой вы подлец… Вы в университетах обучались, и с этой рванью… На их стороне, и перевязочки делаете?! Он человека по лицу лупит и лупит. Пока с ума не свел… А вы ему перевязочку делаете? <���…>

Все у меня помутилось перед глазами, даже до тошноты, и я почувствовал, что сейчас вот и начались самые страшные и удивительные события в моей злосчастной докторской жизни.

— Вы мне говорите? — спросил я и почувствовал, что дрожу — Мне?.. Да вы знаете…

Но она не пожелала слушать, повернулась к полковнику и плюнула ему в лицо. Тот вскочил, крикнул:

— Хлопцы!

Когда ворвались, он сказал гневно:

— Дайте ей 25 шомполов.

<���…>

— Женщину? — спросил я совершенно чужим голосом. Гнев загорелся в его глазах.

— Эге-ге… — сказал он и глянул зловеще на меня. — Теперь я вижу, я кую птицу мне дали вместо ликаря…

Одну из пуль я, по-видимому, вогнал ему в рот, потому, что помню, что он качался на табурете и кровь у него бежала изо рта… Стреляя, я, помнится, боялся ошибиться в счете и выпустил седьмую, последнюю [26] Булгаков МА. Избранное: Сб. М., 2004. С. 313–324. .

По-нашему мнению, в данном случае налицо аффектированный умысел в действиях доктора.

Фактической ошибкой признается неверное представление лица о фактических обстоятельствах, играющих роль объективных признаков данного состава и определяющих характер преступления и степень его общественной опасности. В число различных видов такой ошибки входит ошибка в личности потерпевшего, когда виновный, намереваясь посягнуть на определенное лицо, ошибочно принимает за него другое лицо, на которое и совершает посягательство [27] См.: Российское уголовное право. Общая часть. Учебник / Под ред. В.Н. Кудрявцева и А.В. Наумова. М, 2000. С. 171–172. . Яркой литературной иллюстрацией такой ошибки служит роман М. Рида «Всадник без головы». Один из персонажей — отставной капитан кавалерии Кассий Колхаун, обуреваемый ревностью и ненавистью к своему удачливому сопернику мустангеру Морису Джеральду, предпринимает различные попытки, чтобы отправить ковбоя на тот свет. Застав однажды ночью Джеральда и Луизу Пойндекстер, свою кузину, на которой хотел жениться сам Колхаун, во время любовного свидания, капитан подстрекает юного Генри Пойндекстера (родного брата Луизы) убить ирландца и не допустить позора для семьи известных всем плантаторов. Однако Луиза смогла предотвратить убийство своего возлюбленного и убедила при этом брата в искренности чувств Джеральда и его благородстве. Осознав свою ошибку, Генри бросился вслед за мустангером, чтобы извиниться перед ним. Тайком за ним последовал и Колхаун. На следующее утро лошадь Генри вернулась без седока — молодой Пойндекстер пропал, а через некоторое время отряд, отправившийся на поиски Генри, встретил «дьявола на лошади» — всадника без головы. По подозрению в убийстве Генри арестован Морис Джеральд, и, если присяжные признают его виновным, ирландцу не избежать виселицы. Развязка наступает благодаря старому охотнику Зебу Стампу, который приводит на суд главного свидетеля — зловещего всадника без головы. Убитые горем Луиза Пойндекстер и ее отец узнают в страшном наезднике брата и сына — несчастного Генри. Из обезглавленного тела покойного Генри извлекают пулю, убившую его, и присяжные видят на ней инициалы «К.К.К». Как много они говорят! Убийцей оказывается кузен юного Пойндекстера — капитан Кассий Колхаун. Попытка спастись бегством не помогла отставному капитану кавалерии, он схвачен и предан суду. И вот что выясняется в ходе допроса Колхауна: