Лев Клебанов - Преступник и преступление на страницах художественной литературы

Как гласит постановление Пленума Верховного Суда РФ от 4 мая 1990 г. № 3 «О судебной практике по делам о вымогательстве» в последующей редакции, в тех случаях, когда вымогательство сопряжено с непосредственным изъятием у потерпевшего, при наличии реальной совокупности преступлений эти действия должны дополнительно квалифицироваться, в зависимости от характера примененного насилия, как грабеж или разбой. При этом напомним, что вымогательство считается оконченным с момента предъявления требований, перечисленных в диспозиции ст. 163 УК РФ. Литературной иллюстрацией такой совокупности могут послужить действия короля налетчиков Бени Крика из «Одесских рассказов» Исаака Бабеля.

Беня Крик, которого налетчики решили «попробовать на Тартаковском», прежде чем окончательно посчитать «своим», написал богатому лавочнику Тартаковскому письмо следующего содержания. «Многоуважаемый Рувим Осипович! Будьте настолько любезны положить к субботе под бочку с дождевой водой… и так далее. В случае отказа, как вы это себе в последнее время стали позволять, вас ждет большое разочарование в вашей семейной жизни. С почтением — знакомый вам Бенцион Крик».

Пусть читателя не смутит пространный, на первый взгляд, тон письма. Рувим Тартаковский прекрасно понимал, чту ему следует положить под бочку с дождевой водой в означенный день недели, тем более что он носил прозвище «девять налетов». Именно столько налетов произвела на его контору фирма «Левка Бык (главарь налетчиков. — Л.К. ) и компания». Тартаковский написал письмо, в котором объяснял причины задержки платежа, но почта не доставила его по адресу. Не получив ответа, Беня рассерчал.

На следующий день он явился с четырьмя друзьями в контору Тартаковского.

Четыре юноши в масках и с револьверами ввалились в комнату.

— Руки вверх! — сказали они и стали махать пистолетами…

— Кто здесь будет наконец за хозяина? — стали допрашивать несчастного Мугинштейна (приказчик конторы. — Л.К. ).

— Я здесь буду за хозяина, — сказал приказчик, зеленый, как зеленая трава.

— Тогда отчини нам, с божьей помощью, кассу! — приказал ему Беня, и началась опера в трех действиях» [173] Бабель И. Конармия. Одесские рассказы. Пьесы. Статьи. Письма / Предисл. И. Эренбурга. Коммент. Е. Краснощековой. Иркутск, 1991. С. 130–132. .

Согласно Федеральному закону от 29 июля 2004 г. № 98-ФЗ «О коммерческой тайне», информация, составляющая коммерческую тайну, — это научно-техническая, технологическая, производственная, финансово-экономическая или иная информация, в том числе составляющая секреты производства (ноу-хау), которая имеет действительную или потенциальную коммерческую ценность в силу неизвестности ее третьим лицам, к которой нет свободного доступа и в отношении которой обладателем такой информации введен режим коммерческой тайны [174] СЗ РФ. 2004. № 32. Ст. 3283. .

Действующий закон не содержит понятия «ноу-хау», хотя один из проектов закона «О коммерческой тайне» такое понятие раскрывал. Ноу-хау определялось в нем как охраняемые в режиме коммерческой тайны результаты интеллектуальной деятельности, которые могут быть переданы другому лицу и использованы на законном основании, в том числе неопубликованные научно-технические результаты, технические решения, методы, способы использования технологических процессов и устройств, которые не обеспечены патентной защитой; знания и опыт в области реализации продукции и услуг; коммерческие, методические и организационно-управленческие идеи и решения; сведения о конъюнктуре рынка и результатах маркетинговых исследований [175] См.: Клебанов Л.Р. Незаконные получение и разглашение сведений, составляющих коммерческую или банковскую тайну. Ставрополь, 2002. С. 81–82. .

Это позволяет заострить внимание на проблеме защиты недокументированной информации. Следует заметить, что действующее российское законодательство все же предоставляет возможность защиты недокументированной информации, что вполне оправданно; определенные сведения могут отражаться в сознании человека в интеллектуальной форме, а впоследствии эти сведения могут быть перенесены на любые материальные носители, кроме тех случаев, когда это объективно невозможно. Кроме того, сам человек может выступать в качестве единственного носителя информации. Весьма показательным примером в этом отношении выступает ст. 10 Основ законодательства Российской Федерации «О культуре», согласно которой профессиональный и непрофессиональный творческий работник имеют, среди прочего, право на охрану секретов мастерства. Как верно в этой связи подмечают А.Г. Кибальник, А.В. Масленников и И.Г. Соломоненко, «вряд ли такие секреты являются документированными, а ведь они могут составлять именно коммерческую тайну такого человека, если он использует их для получения прибыли за счет использования вещных прав» [176] См.: Кибальник А. Г., Масленников А.В., Соломоненко И Г, Уголовная ответственность за незаконные получение и разглашение сведений, составляющих коммерческую или банковскую тайну. Ставрополь, 2001. С. 19. .