Борис Геллер - Наука раскрытия преступлений

В современной литературе описаны методики установления времени смерти по измерению температуры печени или головного мозга трупа, где погрешность результата минимальна, но и она разнится в пределах от получаса до часа. Выбор печени в качестве объекта продиктован величиной органа и его однородностью, выбор черепа — шарообразной формой. В тело умершего путем прокалывания кожи и подкожных тканей вводится зонд, представляющий собой электронный термометр. Измерения должны проводиться непосредственно на месте обнаружения тела, ибо любое перемещение трупа приводит к дополнительной ошибке измерения. Обе процедуры не только сложны технически; во многих странах, включая Израиль, они подпадают под административный запрет.

Израильское законодательство во всем, что касается смерти человека, сильно подвержено религиозному влиянию. Согласно ортодоксальной доктрине, посмертное вскрытие недопустимо, ибо является надругательством над телом усопшего. Умерший должен быть похоронен как можно быстрее. Отсрочка больше чем на один день допускается в крайних случаях (смерть в субботу или в дни религиозных праздников). Если есть подозрение, что смерть была неестественной, полиция забирает тело в Центр судебной медицины. Если же родственники погибшего возражают против вскрытия, его нельзя проводить без разрешения суда. Любое физическое проникновение в тело автоматически приравнивается к операции вскрытия. Так куда же вставлять термометр?

Несколько лет тому назад мои коллеги прибыли в ультрарелигиозный квартал Иерусалима Меа Шеарим на место убийства молодой женщины. Поняв, что эксперты собираются забрать труп в Центр судебной медицины, разъяренная толпа заблокировала все подходы к машине и набросилась на полицейских. В ход пошли кирпичи, каменные блоки, колья и бутылки. Полицейский микроавтобус в несколько минут превратился в бесформенную груду металла. На проколотых шинах экспертной группе удалось, давя нападающих, вырваться из кольца.

Но вернемся на место преступления. Следов взломов ни на двери, ни на окнах нет, и спрятаться в почтовом отделении негде. Следовательно, с большой вероятностью убитый и убийца (или убийцы?) были пусть шапочно, но знакомы.

Внутри почты три помещения: первое — для посетителей (холл), второе — для персонала, третье — складское. В отделе для посетителей установлены три стеклянные, закрытые на ключ витрины, в которых выставлены на продажу дорогие смартфоны. Витрины не взломаны и не разбиты, значит, либо убийство совершено не с целью ограбления, либо убийцы искали лишь наличные. Нежелание связываться с перепродажей краденых телефонов может косвенно указывать на то, что оптового покупателя у преступников нет, следовательно, они «залетные» и связей в криминальной среде города могут не иметь.

При первом осмотре здания я пришел к выводу, что холл не представляет интереса в плане поиска следов рук. Однако местные коллеги проявили нездоровую инициативу и обработали порошками все три витрины, благо стеклянные поверхности для этого идеально подходят. В результате на витринах, которые не мыли со дня их установки, было обнаружено 16 отпечатков, которые на нашем жаргоне называются «мусором», ибо никакого отношения к убийству наверняка не имеют. Производство дактилоскопического мусора — типичная ошибка начинающих экспертов. Их соблазняет легкость обработки предмета и мало заботит вопрос: а зачем это делать? Вы скажете: «Ну, а что плохого в том, что эти следы выявлены? Кому они мешают?»

Мешают следствию, ибо все они будут сфотографированы, описаны и введены в базу данных. В лучшем случае поиск в базе результатов не даст. А теперь поставьте себя на место человека, который лет сорок назад просто допрашивался полицией в качестве подозреваемого по делу о ссоре с соседом и даже не привлекался к уголовной ответственности. Его имя всплывет через пять секунд, которые требуются компьютеру на поиск. Далее последует задержание по подозрению в соучастии в убийстве со всеми вытекающими последствиями. Вам нравится такое развитие событий? Мне — нет. А всего-то эксперт-недоучка помахал кисточкой.

Разложив свое оборудование в холле, мы принялись за тщательное обследование служебного помещения. Вот старый тяжелый сейф со свежими царапинами на передней панели. Поверхность неровная, пупырчатая, малопригодная для выявления следов рук. Что же делать? Не проверять его? И да, и нет. На крышке сейфа лежит глянцевый журнал и стопка конвертов. К тому же ящик вплотную придвинут к гладкой белой перегородке. С большой вероятностью преступник, пытаясь вскрыть сейф, дотрагивался и до нее, и до бумаг.