Коллектив авторов - Полный курс уголовного права. Том I. Преступление и наказание

Невиновно действующее лицо не может подвергаться и наказанию. Одна из обязательных целей наказания – исправление виновного. Однако она недостижима из-за отсутствия предмета исправления общественно опасной, уголовно-противоправной психологии лица, проявляемой в вине, мотивах и целях.

Уместно заметить, что еще Ветхий Завет (XIV в. до н. э.) говорил об умышленных и неумышленных преступлениях, чаще применительно к преступлениям против жизни и здоровья. Различным было и отношение к преступникам умышленным и неосторожным («неумышленным», «ненамеренным»). Для неумышленных преступников предписывалось выделение специальных городов, где они могли бы скрыться от мести потерпевших. Преследование таких лиц в спецгородах не допускалось (похоже на российские колонии-поселения). Так, в Книге Чисел установлено: «…выберите себе города, которые были бы у вас городами для убежища, куда мог бы убежать убийца, убивший человека неумышленно» (Числа. С. 166) [227].

Резюмируем изложенное. Вина является обязательным субъективным свойством преступления. По содержанию она представляет собой психическое отношение лица к общественно опасным действиям (бездействию) и к общественно опасным последствиям. Без вины нет ни преступления, ни наказания.

Третьим обязательным свойством преступления является его уголовная противоправность . Это – юридическое (в отличие от социального) свойство деяния. Она представляет собой: а) запрещенность общественно опасного и виновного деяния уголовным законом; б) угрозу наказанием или мерами уголовно-правового характера.

Запрещенность деяния состоит в его криминализации, т. е. в объявлении такового в соответствующих статьях УК преступлением. Угроза наказания выражается в пенализации деяния, т. е. в установлении в санкциях статьей УК возможности осуждения судом виновного к той или иной мере наказания. Оба признака уголовной противоправности взаимосвязаны.

Уголовная противоправность юридически выражает в уголовном законе общественную опасность и виновность деяния. Она производна от них как оценочно-нормативный признак преступления. Только общественно опасное и виновное деяние признается уголовно-противоправным.

Эти положения, всегда считавшиеся общепризнанными, неожиданно стали опровергаться. Так, А. В. Наумов высказывается о необходимости «изменить традиционное для советского уголовного права соотношение материального и формального признаков в определении преступления. Необходимо действительно отказаться от принятой трактовки взаимосвязи этих признаков, когда в основу определения кладется материальный признак (общественная опасность), а формальный признак (уголовная противоправность) объявляется производным от него. Видимо, в правовом государстве первое место должен занимать признак противоправности» [228].

Представляется, что диалектика и психология достаточно жестко определяют закономерность объективного и субъективного в природе и обществе. Сначала объективное – для уголовного права это совершение объективно общественно опасных деяний; затем субъективное – их законодательная оценка как преступлений. Упреждать преступления призваны ранние профилактические меры, но не уголовный закон.

Характеристика уголовной противоправности в ч. 1 ст. 14 УК 1996 г. является, несомненно, более совершенной, нежели в УК 1960 г. В последнем уголовная противоправность представлялась как предусмотренность деяния уголовным законом. Однако в действовавшем тогда уголовном законодательстве, например в Законе об уголовной ответственности за воинские преступления 1958 г. и, соответственно, в главах УК о воинских преступлениях, предусматривались нормы не уголовно-правовые, а дисциплинарно-правовые. В ряде статей говорилось, что соответствующее деяние при смягчающих обстоятельствах влечет применение мер дисциплинарного устава. Понятно, что хотя такие деяния и предусматривались уголовным законом уголовно-противоправными и, следовательно, преступными, на самом деле они таковыми не являлись. Они представляли собой типичные дисциплинарные проступки. Тем самым создавалась коллизионность норм уголовного и дисциплинарного законодательства, преступлений и проступков. Эти недостатки в УК 1996 г. устранены.

Исключены также нормы с административной преюдицией, согласно которым преступлением признавалось повторно совершенное деяние после его административной наказуемости в течение календарного года. Между тем ни одно административное правонарушение, на наш взгляд, не обладает специфическим криминальным свойством деяния – общественной опасностью. Поэтому количество правонарушений не способно перерасти механически в новое качество – преступление. Тем не менее УК Республики Беларусь в ряде норм сохранил административную преюдицию.