Коллектив авторов - Руководство для государственного обвинителя

Но при этом возникает вопрос: где и каким образом получить материал для критики ходатайства, заявленного стороной защиты. Поскольку по закону государственный обвинитель имеет право на высказывание мнения по поводу заявленных ходатайств, то, естественно, он не может быть лишен права разобраться в информации, приводимой заявителем. Иными словами, на предложение председательствующего высказать свое мнение по поводу заявленного, например защитником, ходатайства прокурор может ответить, что аргументы, приведенные заявителем, ему представляются неубедительными, в связи с чем он (прокурор) хотел бы задать заявителю несколько вопросов, связанных с ходатайством. Суду ничего не остается (чтобы самому не задавать таких вопросов), как разрешить прокурору провести этот «микродопрос». И тут уже от прокурора – его опыта, профессионализма и, в частности, тактического мастерства – зависит получение необходимого критического материала для обоснования своего мнения о нецелесообразности удовлетворения заявленного ходатайства.

Практика показывает, что вокруг ходатайств об истребовании вещественных доказательств или документов обычно особой тактической борьбы не происходит. При очевидной значимости конкретных вещественных доказательств или документов для уяснения истины по делу ходатайства об их истребовании в суд подлежат удовлетворению, кем бы они ни заявлялись.

Однако если из материалов, изученных в процессе подготовки к участию в судебном разбирательстве, видно, что такого рода вещественные доказательства или документы имеются, прокурор должен сам заявить ходатайство об их истребовании. Этим он лишит тактического преимущества адвоката и подчеркнет свою объективность, стремление к обеспечению всесторонности и полноты исследования всех обстоятельств дела.

При невысоком уровне значимости таких доказательств и документов судьба ходатайств об их истребовании решается с учетом главным образом технических трудностей их доставки в суд. Если эти трудности невелики, то удовлетворение такого ходатайства допустимо; если же очень обременительны (в силу, например, больших габаритов или веса вещественных доказательств либо большого количества документов), то, скорее всего, удовлетворение ходатайства нецелесообразно.

Однако государственному обвинителю не следует чрезмерно увлекаться тактической борьбой с ходатайствами стороны защиты. Тому есть ряд причин.

Во-первых, не стоит растрачивать силы и тактический потенциал по мелочам, ибо значение выигрыша в рассматриваемых вопросах ничтожно по сравнению с тактической значимостью даже частных успехов при судебном исследовании доказательств.

Во-вторых, заранее трудно безошибочно предугадать, какое ходатайство окажется полезным в поиске истины, а какое – нет. Для такого предвидения просто бывает недостаточно исходной информации. Дейл Карнеги писал, что половиной своих ошибок человечество платит за то, что принимает решения при недостаточной информации.

И в-третьих. Слишком частые попытки обвинителя «задавить» ходатайства других участников процесса вряд ли будут свидетельствовать об его объективности. Если к тому же многие из этих попыток окажутся безрезультатными, то он существенно подорвет свой авторитет, причем в самом начале процесса, а это может затруднить достижение успеха в последующем, ибо чем больше суд сомневается в объективности прокурора, тем сложнее убедить его в правильности позиции обвинения, отстаиваемой государственным обвинителем в суде.

Определенные тактические проблемы возникают и при разрешении судом в подготовительной части судебного заседания вопроса о возможности (или невозможности) рассмотрения уголовного дела в случае неявки кого-либо из намеченных к участию в деле лиц (ст. 272 УПК РФ).

Рассмотрим эту проблему подробнее, так как решение суда продолжить рассмотрение дела или отложить его имеет большое тактическое значение.

Касаясь вопроса об отложении судебного разбирательства по причине неявки потерпевшего или важного свидетеля, следует учитывать возможные негативные последствия такого решения.

Факт отложения судебного заседания может вызвать недовольство явившихся в суд свидетелей необходимостью вторично являться в суд. Заявление кого-либо из них, например, о том, что он не намерен «таскаться по этим судам», может получить аналогичный отклик в сознании других и повлечь групповую неявку на повторное заседание суда. Кроме того, заинтересованные лица могут намеренно провоцировать свидетелей обвинения на очередную неявку с целью добиться повторного срыва разбирательства.