Владимир Попондопуло - Банкротство. Правовое регулирование. 2-е издание. Научно-практическое пособие

5. Законом о банкротстве предусмотрены также особенности судопроизводства, связанного с рассмотрением заявлений о привлечении к ответственности должника и иных лиц в деле о банкротстве (п. 5–8 ст. 10). Рассмотрение указанных заявлений осуществляется судом, рассматривающим дело о банкротстве должника. Это не исключает, при наличии к тому оснований, возбуждения административного и уголовного производства в отношении тех же лиц за такие правонарушения, как фиктивное и преднамеренное банкротство, другие неправомерные действия при банкротстве. Несмотря на известную близость указанных процессуальных форм, они различны. Решающим фактором, обусловливающим это различие, являются особенности предмета судебной деятельности, которые соответствующим образом влияют на формирование существенных черт гражданского, административного и уголовного судопроизводства: их задач, принципов, структуры правовых институтов, мер ответственности и т. п. 159

Гражданский процесс возникает в связи с гражданско-правовым спором или иной правовой ситуацией, когда охраняемый законом интерес лица требует применения формы судебной защиты. При этом гражданский процесс, как правило, возникает лишь по инициативе заинтересованного лица (ст. 4 АПК РФ, ст. 7 Закона о банкротстве), в частности, с момента принятия судом заявления о признании должника банкротом. Индивидуальный интерес субъекта – решающая основа процесса, поэтому гражданское судопроизводство вообще не знает стадии предварительного следствия.

Административный и уголовный процессы возникают в связи с соответствующими административными проступками и преступлениями. Совершение указанных правонарушений, особенно преступлений, требует немедленного реагирования со стороны государства. Например, уголовно-процессуальная форма начинает применяться с момента совершения преступления, и в результате этого система уголовно-процессуальных стадий начинается со стадий возбуждения дела, дознания и предварительного следствия.

Возникает вопрос: каким образом отмеченные основные различия гражданского, административного и уголовного судопроизводства проявляются в делах, связанных с банкротством?

Так, Г. Ф. Шершеневич писал, что «банкротство составляет преступное действие, совершенное несостоятельным должником, а потому оно предполагает несостоятельность. Однако не следует искать причинной связи между преступными действиями и несостоятельностью, необходимо только одновременное существование… Отсутствие несостоятельности исключает возможность банкротства» 160.

Другие считали, что «уголовное преследование нисколько не связано решением гражданского суда, один факт прекращения платежей с наличностью преступных признаков вполне достаточен для его возбуждения. Всякое преступление должно быть преследуемо немедленно по обнаружении его, независимо от гражданских его последствий. Так как объявление несостоятельности зависит от просьбы кредиторов, то уголовное преследование преступления, не относящегося к разряду частных, стояло бы в зависимости от воли потерпевших» 161; «предварительное обсуждение в порядке конкурсного производства вопроса о виновности должника в простом или злостном банкротстве, с одной стороны, совершенно излишне усложняет конкурсное производство, с другой – без всякого основания стесняет преследование должника в порядке уголовного производства» 162.

Возражая против этой точки зрения, Г. Ф. Шершеневич отмечал, что если предоставить уголовному суду решать вопрос о наличии банкротства независимо от гражданского суда, то возможно столкновение двух юрисдикций, когда лицо, относительно которого гражданский суд отверг наличие банкротства, будет осуждено уголовным судом как банкрот, и наоборот, лицо, признанное банкротом гражданским судом, будет освобождено от уголовного преследования, несмотря на обнаружившиеся признаки банкротства. Поэтому необходимо подчинить уголовное преследование предварительному объявлению лица банкротом со стороны гражданского суда. Кроме того, гражданский суд гораздо более компетентен в вопросах банкротства, нежели уголовный.

Интересно отметить также, что в западном законодательстве конца XIX – начала XX в. вопрос о свойстве несостоятельности и наличии в ней признаков банкротства составлял предмет уголовного процесса, независимо от гражданского процесса. Гражданский суд лишь сообщал в необходимых случаях о несостоятельности того или иного лица прокурору. В соответствии же с российским законодательством того периода возбуждение уголовного преследования за простое или злостное банкротство было поставлено в зависимость от предварительного признания соответствующего свойства несостоятельности гражданским судом.