Сергей Россинский - Механизм формирования результатов «невербальных» следственных и судебных действий в уголовном судопроизводстве. Моно

Существует и еще одна достаточно интересная научная позиция, в определенной степени разводящая познание с доказыванием. Ее представители указывают, что доказыванием следует считать процесс формирования и изложения различных доводов и аргументов, позволяющих обосновать правильность своей позиции перед субъектом правоприменения. Так, еще М. С. Строгович толковал понятие доказывания в двух различных смыслах:

а) как исследование, познание истины органами дознания, следователем, прокурором, судом с участием потерпевшего, подозреваемого, обвиняемого, защитника и других лиц;

б) как обоснование определенного тезиса участников, выдвинувших этот тезис 10.

Позднее С. А. Шейфер писал об этом как о доказывании в широком и узком смыслах 11. А. Р. Ратинов говорил о доказывании как об удостоверении, подтверждении, обосновании правильности каких-либо мыслей или решений при помощи доводов, аргументов и фактов перед определенным адресатом. Он утверждал, что доказывание имеет как познавательную, так и удостоверительную стороны 12. Аналогичные взгляды высказывалась Э. С. Зеликсоном 13, В. Д. Арсеньевым (в более поздних работах) 14, Р. Г. Домбровским 15, А. А. Леви 16и некоторыми другими специалистами.

Вместе с тем наибольшее развитие данная концепция приобрела в связи с переходом отечественного уголовного судопроизводства к состязательным механизмам, сопровождающимся отказом от целого ряда постулатов советской процессуальной науки. Как отмечает Л. А. Воскобитова, сама Конституция РФ определила правовые параметры реформы судебной власти и заложила основы для пересмотра сложившихся методологических представлений о судебном познании 17. В свою очередь, В. А. Лазарева пишет, что сложившиеся в советский период представления о доказывании как о процессе, тождественном познанию, мешают развитию состязательной формы уголовного судопроизводства 18. Придерживаясь данной точки зрения, Л. М. Володина считает, что доказать что-либо означает не только познать, но и убедиться в достоверности полученного результата, убедить в правильности своих выводов и иных лиц 19. Несколько противоречивой точки зрения по данному вопросу придерживается Е. А. Карякин. Автор, с одной стороны, указывает, что процессуальное познание и доказывание являются самостоятельными структурными элементами. Однако при этом процессуальное познание он считает более широкой категорией, включающей в свой состав в том числе и доказывание 20.

Развивая идею о разграничении юридического познания и доказывания в контексте принципа состязательности, Ю. П. Боруленков полагает, что при определении сущности этих категорий следует исходить прежде всего из функций субъектов и наличия их специфического интереса. Он говорит о доказывании как о деятельности, обуславливающей функции сторон, в противовес функции суда, выраженной в познании. Таким образом, под доказыванием ученый понимает деятельность по обоснованию сторонами утверждений, которая, по его мнению, должна быть разграничена с процессуальным познанием 21. Иными словами, фактически под процессуальным доказыванием он подразумевает сугубо логические операции, в ходе которых обосновывается истинность определенных суждений 22. Несколько ранее данная точка зрения выдвигалась Л. А. Татаровым 23. Кстати, в этой связи весьма примечательно, что в науке гражданского процесса позиции, связанные с полным разграничением познания и доказывания, появилась значительно раньше и укоренились значительно глубже. В частности, Л. А. Ванеева еще в 1972 г. писала, что доказывание в гражданском процессе – это деятельность сторон и иных участников процесса по обоснованию истинности предъявленных требований или возражений. А познание – всего лишь форма восприятия обстоятельств, имеющих значение для дела 24. Аналогичные взгляды также высказывались О. П. Чистяковой 25и некоторыми другими учеными. Авторы современного курса доказательственного права в гражданском и арбитражном процессе вообще считают познание и доказывание исконно гетерогенными категориями 26.

В целом разделяя научные взгляды, предполагающие рассмотрение процессуального познания и доказывания в контексте принципа состязательности, позволим себе не согласиться с доводами Ю. П. Боруленкова, Л. А. Татарова и наших коллег – специалистов в области гражданского судопроизводства о жестком разграничении этих двух категорий. Представляется, что доказывание нельзя рассматривать исключительно как некий логический процесс, направленный на убеждение сторонами суда в правильности своих позиций. Безусловно, он имеет и познавательную составляющую. Особо наглядно это прослеживается в досудебном производстве по уголовному делу, где органы дознания или предварительного следствия для обоснования своей позиции осуществляют полноценное познание всех обстоятельств уголовного дела посредством производства следственных и иных процессуальных действий. В частности, проверяя различные версии в период между возбуждением уголовного дела и моментом привлечения лица в качестве обвиняемого, следователь в различных формах осуществляет познание, но свои выводы относительно обвинения он должен основывать лишь на достаточных доказательствах (ст. 171 УПК РФ). В свою очередь, наделяя суд познавательной функцией, нельзя забывать об его обязанностях давать надлежащую оценку всем имеющимся доказательствам, на основании чего логически обосновывать и мотивировать любой приговор или иное решение (ч. 4 ст. 7, ч. 1 ст. 88 УПК РФ). Как разъяснил Пленум Верховного Суда РФ, при вынесении приговора должны получить оценку все рассмотренные в судебном заседании доказательства, как подтверждающие выводы суда по вопросам, разрешаемым при вынесении приговора, так и противоречащие этим выводам. Суд в соответствии с требованиями закона должен указать в приговоре, почему одни доказательства признаны им достоверными, а другие отвергнуты 27.