Максим Смоляров - Преступление и наказание в воззрениях отечественных исследователей в XVIII – начале XIX в.

Одним из позитивных моментов Соборного уложения можно отметить то, что после отбытия наказания освобождающемуся выдавался документ («письмо с дьячей припесью, что он за воровство в тюрьме урочные годы отсидел, и из тюрьмы выпущен»). Необходимо отметить, что в некоторых случаях тюремное заключение сопрягалось с членовредительским наказанием (например, «отсечь руку», «урезать ухо» и др.). Власти, вводя данное требование, конечно, ориентировались на возможную борьбу с рецидивистами и беглыми. Если такие лица с различными телесными повреждениями появлялись у какого-нибудь губернатора, а соответствующих доказательств того, что их выпустили из тюрьмы законно нет, то их следовало задержать и держать в тюрьме «до государеву указу» [28].

Имущественные наказания – могло конфисковываться движимое и недвижимое имущество, снижаться оклад, назначаться штраф [29]. Последние, кстати, назначались за те преступления, которые нарушают имущественные отношения, за совершение преступлений против жизни и здоровья, за понесение бесчестья. Например, в главе 22 статья 10 указывала: «А будет кто не бояся Бога, и не опасаяся государьския опалы и казни, учинит над кем нибудь мучителское наругательство, отсечет руку или ногу, или нос, или ухо, или губы обрежет, или глаз выколет, а сыщется про то допряма, и за такое его наругателство самому ему то же учинити, да на нем же взяти из вотчин его и из животов тому, над кем он такое наругательство учинит, будет отсечет руку, и за руку пятдесят рублев, а будет отсечет ногу, и за ногу пятдесят же рублев, а за нос, и за ухо, и за губы, и за глас, по тому же за всякую рану, по пятидесят рублев» [30].

Исходя из вышеизложенного, можно выделить следующие цели наказания: устрашение; возмездие; политика изоляции преступника и выделение его из окружающей среды (последнее, кстати, достигалось путем клеймения, отсечения каких-либо органов и т. д.).

Уголовно-исполнительное законодательство, кроме указанного Соборного уложения, включало и другие нормативные правовые акты, регламентирующие порядок содержания осужденных: например, в 1663 г. был издан Память губному старосте [31]; в 1671 г. вступает в силу Акт о выборах в тюремные сторожа и поручные записи, в котором прописывалась обязанность тюремного сторожа следить за тюремными сидельцами (никакими мерами не выпускать, за город не выводить, воровать не давать, к тюрьме никого не подпускать, соблюдать определенные правила заключения, кроме того, следовало самому тюремному сторожу не воровать, «зернью и карты не играть… самому пьяно не напиватца»), в 1688 г. выходит в свет Поручная грамота, в соответствии с которой целовальник имел практически те же обязанности, что тюремный сторож в соответствии с Актом 1671 г. («из тюрем тюремных сидельцев, татей и разбойников и всяких воровских людей не пускать и пил, и резцов тюремным сидельцам не подносить и от того у них посулов не имать» [32]).

С конца XVII в. новый глава государства – Петр I требовал повышения эффективности расходования средств, выделяющихся на систему исполнения наказаний, при сокращении трат. В 1697 г. Петр пишет в наказе боярину, воеводе Черкасскому: «Пересмотри в Тобольску тюремных сидельцев и переписати накрепко и сделать тому статейный список подлинный, кто именно и в каком деле и сколь давно в тюрьме сидят и пытаны ль и что с пытки. говорил» [33]. Экономические аспекты, по мнению проф. И.В. Упорова, с течением времени начинают превалировать. В результате колодников из европейской части России перебрасывают за Урал. Что касается системы исполнения наказаний, то здесь, хотя государство и имело специальный аппарат, занимающийся исполнением тюремного заключения, но единого общероссийского законодательства пока еще нет в полной мере, что сказывается на практике исполнения наказаний, большем нарушении прав человека в исправительных учреждениях (М.П. Шабанов, цитату которого приводит проф. И.В. Упоров, пишет, что «попытки обнаружить единое общероссийское законодательство о преступниках ни к чему не приводят. что вело к вопиющему произволу чиновников, которые делали с осужденными все, что хотели» [34]). Негативная ситуация в тюремных учреждениях (к таковому можно отнести проникновение в тюрьмы алкогольных напитков, других неподобающих средств при сохранении общего тяжелого положения осужденных – пропитание, например, приходилось или на средства родственников или по результатам сбора подаяния) фиксировалась властью, но сделать что-либо власти либо не хотели, либо, видимо, уже не могли. Именно в это время начинает формироваться основа тюремного внутреннего самоуправления [35].