Антон Мертвищев - Натуральные обязательства в российском гражданском праве. Монография

До момента нарушения возможность защиты гражданских прав абстрактна. Если она и существует, то не как субъективное право (правомочие), а как элемент правоспособности.

Таким образом, право на защиту, или притязание, рассматривается в данном случае не как правомочие субъективного права [79]и не как само право в его особом, «боевом» состоянии [80], а в качестве охранительного права требования, хотя и призванного опосредовать защиту регулятивного права, но входящего в содержание самостоятельного – охранительного – правоотношения [81].

Регулятивное обязательство может быть исполнено только действиями должника (добровольно). Принципиальной особенностью охранительных правоотношений является возможность не только добровольной, но и принудительной реализации субъективного права кредитора по охранительному обязательству. Правовое принуждение применяется в целях защиты права в случае его нарушения, поэтому принуждение – это суть права на защиту (или иначе притязания) [82]. Таким образом, говорить о принудительности субъективных прав можно лишь применительно к содержанию охранительных обязательств, регулятивные правоотношения свойством принудительности не обладают.

Для теории натуральных обязательств этот вывод имеет важнейшее значение. Поскольку защита субъективного регулятивного права лежит в плоскости не регулятивных, а охранительных правоотношений, наличие или отсутствие у кредитора права на защиту не влияет на наличие у него регулятивного права. Соответственно, отношения, в содержание которых входит право, не подлежащее защите (принудительному осуществлению), т. е. obligationes naturales, являются обязательствами.

Факт признания правопорядком натуральных обязательств в качестве правовых отношений подтверждается закреплением их оснований и предпосылок в правовых нормах. Само по себе указание в законе на то, что те или иные требования не подлежат судебной защите, принудительному осуществлению, означает, по крайней мере, возможность добровольного исполнения обязательства, т. е. фактически отсылает к общим положениям об обязательствах, что не может рассматриваться иначе как правовое регулирование.

Б. Б. Черепахин писал: «Надлежит признать, что субъективное право не перестает существовать только из-за того, что оно потеряло свою принудительность. Необходимым условием бытия субъективного права при отпадении возможности принудительного осуществления является продолжающееся признание его существования государством, которое само по себе имеет первостепенное значение» [83].

Обязательственно-правовая природа obligationes naturales означает необходимость применения при их регулировании положений раздела III ГК РФ («Общая часть обязательственного права»), за исключением случаев, когда иное не вытекает из природы натуральных обязательств.

Таким образом, единая правовая природа натуральных и исковых обязательств предопределяет их сходство. Основное же отличие проявляется в случае нарушения принадлежащего кредитору субъективного права, но проявляется в рамках уже другого – охранительного – правоотношения.

Несмотря на то что специфика obligationes naturales обнаруживается главным образом вне пределов их содержания, в качестве натурального должно быть определено именно нарушенное регулятивное обязательство, а не возникающее вследствие нарушения охранительное правоотношение.

Следует отметить, что ситуация, когда «действительная природа юридического отношения обнаруживается и определяется при посредстве последующего обязательства» [84], сама по себе не является исключительной по отношению к натуральным обязательствам: точно так же можно, например, охарактеризовать альтернативные и факультативные обязательства.

Гораздо важнее другое. Специфика натуральных обязательств вовсе не исчерпывается особенностями защиты права из натурального обязательства при его нарушении. Она проявляется также при изменении, прекращении и обеспечении натурального обязательства [85], т. е. именно нарушенного обязательства, а не возникшего в результате охранительного правоотношения.

Строго говоря, отсутствие свойства принудительности – это характеристика не натуральных обязательств, а возникающих в результате их нарушения охранительных правоотношений, однако для краткости представляется вполне допустимым обозначать как непринудительные (неисковые) и сами натуральные обязательства.