Татьяна Орешкина: Обстоятельства, исключающие преступность деяния. Учебное пособие для магистрантов

Помимо этого, ГК РФ (в отличие от УК РФ) не содержит указания на необходимость определенного соответствия между причиненным и предотвращенным вредом, поэтому в нем отсутствует понятие превышения пределов крайней необходимости. Такой подход обусловлен тем, что по общему правилу причиненный при крайней необходимости вред порождает обязательство по его возмещению. Вместе с тем, учитывая обстоятельства, при которых был причинен такой вред, суд может возложить обязанность его возмещения на третье лицо, в интересах которого действовал причинитель вреда, или освободить его полностью или частично от возмещения вреда. Указание на учет обстоятельств причинения вреда при принятии решения судом носит весьма общий характер и не расшифровывается в ст. 1067 ГК РФ. В этом плане полезно обратиться к положениям ст. 39 УК РФ о крайней необходимости. Основным критерием, позволяющим принять принципиальное решение о возмещении вреда или освобождении от него, мог бы стать вывод о превышении пределов крайней необходимости или о его отсутствии.

В ст. 2.7 КоАП РФ дана формулировка крайней необходимости, сходная с содержащейся в ст. 39 УК РФ. Основание, условия правомерности причинения вреда, параметры причиненного вреда по отношению к предотвращенному (менее значительный, чем предотвращенный), правовая характеристика такого вреда как не являющегося административным правонарушением – все это соотносится с положениями УК РФ. Такое совпадение положений УК РФ и КоАП РФ в отношении одного обстоятельства, их максимальное соответствие друг другу воспринимается как весьма удачное, позволяющее избежать противоречий и пробелов в правовом регулировании, обеспечить преемственность отраслей права. Так, если причиненный вред внешне схож с преступлением, но лицо вынужденно пожертвовало меньшим благом для спасения большего блага, при правовой оценке ситуации применяются положения ст. 39 УК РФ, если же вред совпадает с признаками административного правонарушения, действует ст. 2.7 КоАП РФ. Кстати, вынужденное причинение вреда, схожего с административным правонарушением, но не являющегося таковым в силу крайней необходимости, достаточно распространено. Такое причинение вреда чаще всего внешне совпадает с признаками уничтожения чужого имущества, экологическими правонарушениями, но оно не признается административным правонарушением и не влечет административной ответственности. На возмещение причиненного вреда распространяются положения ст. 1067 ГК РФ.

Действующий КоАП РФ отказался от положений о необходимой обороне, которые содержались в КоАП РСФСР. Эта позиция представляется правильной, поскольку установить внешнее соответствие между причиненным в состоянии необходимой обороны вредом и административным правонарушением даже теоретически сложно. Физический вред, причиняемый посягающему, совпадает не с правонарушением, а с каким-либо преступлением против личности, имущественный же ущерб при отсутствии сходства с преступлением против собственности может оцениваться в соответствии с положениями ст. 1066 ГК.

В настоящее время ряд федеральных законов, упоминая об обстоятельствах, исключающих преступность деяния, не раскрывают их оснований, условий правомерности причинения вреда и тем самым отсылают к нормам УК РФ. Так, в ч. 3 ст. 18 Федерального закона от 7 февраля 2011 г. № 3-ФЗ «О полиции» указывается на то, что сотрудник полиции в состоянии необходимой обороны, в случае крайней необходимости или при задержании лица, совершившего преступление, при отсутствии у него необходимых специальных средств или огнестрельного оружия вправе использовать любые подручные средства, применять не состоящее на вооружении полиции оружие. Таким образом, право на причинение вреда сотрудниками полиции в таких ситуациях не ограничено дополнительными специальными требованиями профессионального характера и определяется с учетом положений ст. 37, 38 и 39 УК РФ.

В ст. 22 Федерального закона от 6 марта 2006 г. № 35-ФЗ «О противодействии терроризму» следующим образом определяется понятие правомерного причинения вреда: «Лишение жизни лица, совершающего террористический акт, а также причинение вреда здоровью или имуществу такого лица либо иным охраняемым законом интересам личности, общества или государства при пресечении террористического акта либо осуществлении иных мероприятий по борьбе с терроризмом действиями, предписываемыми или разрешенными законодательством Российской Федерации, являются правомерными». При применении этих положений необходимо обратиться к нормам об обстоятельствах, исключающих преступность деяния, предусмотренным ст. 37–42 УК РФ.