Коллектив авторов - Принцип формального равенства и взаимное признание права. Коллективная монография

Конечно, право с его основополагающим принципом формального равенства представляет собой достаточно жесткую нормативную систему. Признание своего формального равенства с Другим – не в природе человека, это элемент культуры, который воспитывается на протяжении веков, утверждается в том числе и средствами социального принуждения. История государства и права показывает и то, как быстро исчезает налет культуры, когда граждане, формально ратующие за равенство перед законом, получают возможность добиться для себя законодательно установленных привилегий. В наши дни можно увидеть этому достаточно подтверждений. Поэтому в сфере публично утверждаемых прав и свобод нередко встречается несоответствие между равенством формальным и фактическим. Однако, правовой принцип заключается именно в формальном равенстве. Важно, чтобы юристы понимали: формально равная правоспособность не ведет к социальному равенству. И это – единственная справедливость, которую может предложить право. При этом последнее никогда и не считалось единственным социальным регулятором. Установление социально-экономических привилегий-компенсаций для определенных групп необходимо для поддержания социальной стабильности, но имеет в своей основе не правовой, а политический или этический подтекст.

Есть и еще один аспект проблемы. Справедливо считается, что фундаментальное юридическое образование формирует в том числе умение понять юридическую аргументацию оппонента, принадлежащего к иной правовой культуре. В свое время кафедры римского права были созданы в Англии королем Генрихом VIII, чтобы способствовать образованию дипломатов, которые должны были представлять Англию в странах континентальной Европы, где право основывалось на римских традициях. Очевидно, что наши юристы должны обладать не меньшим кругозором, понимать точки зрения других, знать, как и какими аргументами они смогут убедить своих контрагентов. Вот почему так важно изучение истории государства и права зарубежных стран и вот почему чрезвычайно досадным представляется резкое сокращение часов и отказ в статусе самостоятельной дисциплины конституционному праву зарубежных стран.

Все это, равно как и история догмы права, конечно, должно быть предметом разговора в курсе истории права и государства. Но когда (и пока) право и его принципы будут считаться универсальной человеческой ценностью, язык права (не закона) будет понятен представителям любой цивилизации, где право играет хоть какую-то роль в качестве социального регулятора. Правда, для этого необходимо правовое просвещение, чтобы люди понимали, что, говоря словами Р. Иеринга, «право есть непрерывная работа, притом не одной только власти, но всего народа, а … борьба за право есть обязанность правомочного по отношению к себе самому … и по отношению к обществу, потому что таково необходимое условие для существования права» 190. Это – главная профессиональная обязанность юриста.

Е. В. Тимошина

«Бог не взирает на лице человека» (Галат. 6:2), то есть на его внешнее положение, на то, что может быть передано латинским термином persona или греческим термином prosopon , с помощью которых в эпоху античности, как известно, обозначали не столько личность, сколько внешний вид индивида, обличие, наружность, маску («личину») актера. Термин persona , что также хорошо известно, использовался для обозначения лица в римском праве 191.

На первый взгляд, в данном случае фиксируется принципиальное различие между формальным, юридическим и религиозным, христианским подходом к человеку. Право в таком сравнении предстает как инструмент обезличивания и уравнивания, типизируя личность либо в качестве носителя единой человеческой природы, на этом основании предоставляя так называемые естественные права, либо в качестве носителя различных социальных ролей, и последнее является для права пределом персонализации 192. Во всяком случае право, в отличие от религиозной морали, как считается, не распознает личностной уникальности. С этой точки зрения формальное равенство – это равенство субъектов как носителей соответствующих социальных ролей, то есть как раз той «личины», на которую «не взирает» Бог.

Именно такой подход к лицу, как известно, предлагается либертарной теорией права: «Специфика правового общения, – пишет Н. В. Варламова, – заключается в том, что это формальное, обезличенное, социально типичное взаимодействие, в котором люди выступают не во всем многообразии своих личностных проявлений, а лишь как носители определенных социально-правовых ролей … Субъектом права выступает человек в качестве абстрактного автономного лица (что и выражено в понятии «физическое лицо»), обладающего свободой воли и формально равного другим лицам…» 193.