Дмитрий Смирнов - Нетипичные нормативно-правовые предписания в системе норм трудового права

В целом, подводя некоторый итог проблеме рекомендательных предписаний, мы изъявляем солидарность с позицией А.Ф. Черданцева, согласно которой рекомендации нельзя относить к нормативным предписаниям.

Следует также отметить, что далеко не все нормативные предписания представляют собой выражение воли государства. К таковым, в частности, относятся коллективные договоры и соглашения, а также локальные акты.

Вопрос об их правовой природе является спорным. Так, некоторые авторы считают, что в данном случае имеет место делегирование полномочий государства. Резко выступал против подобного понимания локальных актов еще в начале ХХ в. Л.С. Таль: «Объяснение правотворческой силы автономии делегациею со стороны государственной власти не более как фикция… Мысль, что, например, хозяин предприятия, издавая правила внутреннего трудового распорядка, выполняет государственную функцию, страдает явной искусственностью. Это не осуществление делегированной ему законодательной власти, а форма правового самоопределения, терпимого и охраняемого государством. Кроме того, делегация всегда совершается в пользу определенных лиц – физических или юридических, но нельзя без натяжки объяснить ею способность всякого организованного социального образования создавать необходимый ему внутренний порядок» 22.

Для того чтобы разрешить данную проблему, попробуем пойти от противного. Представим себе ситуацию, когда государство запретит издавать работодателям локальные акты. Повлечет ли это прекращение нормотворчества работодателей? Вряд ли на этот вопрос можно ответить утвердительно. Л.С. Таль писал по этому поводу, что отличительным признаком юридически релевантных (т. е. имеющих правовое значение) объединений является «присущая им правовая организация и обязательный внутренний строй». «Вопрос о природе их организации и об основаниях обязательности их внутреннего порядка должен ставиться вне зависимости от того, является ли предприятие юридическим лицом или нет, – продолжает свою мысль Л.С. Таль, – он возникает каждый раз, когда лица, вступающие в договорные отношения с организованными предприятиями, как то: рабочие и служащие с заводом, пассажиры с железною дорогою, абоненты с обществом освещения или телефонов и т. д. – должны подчиняться установленному или даже впредь устанавливаемому без их участия порядку этого предприятия безотносительно к тому, стоит во главе его физическое или юридическое лицо» 23.

Нельзя не согласиться с Л.С. Талем и еще в одной мысли: «В области частного права государство в лице законодателя не может не считаться с необходимостью предоставить лицам, способным к самоопределению, свободный выбор правовых средств, соответствующий их интересам и целям, и широкую свободу правовой организации подвластной им сферы. Тут всякое вмешательство государства, ставящее пределы творческому участию личности в обороте, нуждается в разумном основании и оправдании. Таким оправданием может служить правильно понятый общий интерес или благо самой личности» 24.

В связи с вышеизложенным возникает вопрос: применимы ли изложенные выше идеи Р.З. Лившица и С.С. Алексеева к локальным и коллективно-договорным актам. Думается, что на этот вопрос следует ответить утвердительно. Сам Р.З. Лившиц указывал, что в модели «идея – норма – правоотношение» возможна и другая последовательность: «Идея претворяется непосредственно в конкретные отношения, они фактически складываются, а затем конкретизируются нормой» 25. Мы полагаем, что здесь имеет место как раз этот случай. Средства юридического выражения воли законодателя и изложения этой воли в нормативном акте используются для того, чтобы наиболее адекватно сложившееся фактическое положение конкретизировать и изложить в документальной форме.

Вернемся теперь к вопросу о правовой природе нормативно-правового предписания.

По справедливому замечанию А.Ф. Черданцева, «идеальные объекты, посредством которых осуществляется правовое регулирование, с помощью языка обретают материальную форму, становятся доступными для восприятия, получают определенную независимость от участников правового регулирования, в том числе от субъектов, их создавших, обретают свое собственное существование…» 26.

Следует обратить внимание на двуединую сущность нормативных предписаний. С одной стороны, они представляют собой соответствующие параграфы, пункты, абзацы нормативных актов. С другой стороны, они представляют собой те самые некие «идеальные объекты, посредством которых осуществляется правовое регулирование», т. е. нормы права, юридические дефиниции, правовые принципы, коллизионные нормы и т. п. На эту сущность нормативных предписаний, правда, применительно к норме права, в науке неоднократно обращалось внимание 27.