Виталий Захаров - Российский и зарубежный конституционализм конца XVIII – 1-й четверти XIX вв. Опыт сравнительно-исторического анализа. Часть 1

Зато исследование М. М. Сафонова посвящено как раз периоду первых лет царствования Александра I и является, пожалуй, наиболее обстоятельной из всех работ, посвященных этому времени. Автор обработал огромный фактический материал, ввел в научный оборот неизвестные ранее источники. Являясь учеником С. Б. Окуня, М. М. Сафонов использовал и ряд идей сторонников концепции «приспособления». В результате ему удалось создать оригинальную концепцию, объясняющую причины, характер и результаты реформ начала XIX в. По мнению М. М. Сафонова, реформы непосредственно вытекали из предшествующего развития России, особенно из времен павловского царствования. Главной причиной перехода верховной власти к политике реформ он считал невозможность правительства старыми методами решить накопившиеся проблемы. Из конкретных причин выделяются две. Первая – это развитие просветительской идеологии, определенное влияние которой испытывал Александр I, мечтавший «отделать фасад абсолютизма на европейский манер» и считавший, что проведение в жизнь наиболее умеренных идей Просвещения предотвратит государство от потрясений как сверху, так и снизу. Вторая – это дворцовый переворот 11 марта 1801 г., вызвавший рост ограничительных настроений среди вельможной аристократии.

По мнению М. М. Сафонова, существовало три группировки в политических верхах начала XIX в. Наиболее активной среди них были «заговорщики» во главе с П. А. Зубовым. Именно им и принадлежала инициатива в проведении реформ. Две другие – это уже знакомые нам «екатерининские старики» и «молодые друзья». «Заговорщики» поставили на повестку дня вопрос об ограничении самовластия монарха, их инициатива вызвала брожение среди «екатерининских стариков», в свою очередь выдвинувших вопрос о реформе Сената и создании на его основе ограничительного коллективного органа вельможной бюрократии. Оценка роли «молодых друзей» у Сафонова почти не расходится с точкой зрения С. Б. Окуня, зато Александр I рассматривается совершенно по-новому. По мнению этого исследователя, новый император имел продуманную программу решения крестьянского вопроса путем постепенной ликвидации крепостного права и планировал именно с нее начать преобразования. Ключевую роль в развитии дальнейших событий играл П. А. Зубов. Он якобы предложил царю компромисс: Александр соглашается поставить законодательную деятельность монарха под контроль вельможных кругов (реформа Сената), взамен сановная оппозиция не будет препятствовать в проведении крестьянской реформы. По мнению М. М. Сафонова, император не был противником конституционных идей и потому в принципе был готов согласиться с отдельными элементами представительного правления. Но так как это представительство задумывалось как чисто дворянское, то неизбежно вставал вопрос, какую позицию займут представители дворянства при обсуждении общесословных мероприятий. Александр I и «молодые друзья» придерживались утопической идеи, считая, что дворянство добровольно пойдет по пути, указанном монархом. Но действительность опровергла эти наивные ожидания. В результате широко задуманная программа социально-экономических и политических реформ свелась, главным образом, к преобразованиям государственного устройства, причем реальное осуществление получили только те из них, которые способствовали централизации и бюрократизации государственного аппарата и дальнейшему укреплению самодержавия [64].

Концепция М. М. Сафонова достаточно убедительно объясняет ход развития событий в первые годы правления Александра I, однако ряд положений этой концепции представляется достаточно спорным. Так вряд ли можно согласиться с оценкой проекта «Жалованной Грамоты Российскому народу» 1801 года как феодальной хартии, так же как и с чрезмерным выпячиванием роли П. А. Зубова. Наконец, не лишена противоречий оценка действий Негласного Комитета. С одной стороны М. М. Сафонов постоянно указывает на желание «молодых друзей» всячески затормозить реформаторскую деятельность Александра I, с другой – признаёт приверженность «молодых друзей» идеям конституционализма, причем общесословного характера.

Для отечественной историографии 1990-х гг. характерен некоторый спад интереса к рассматриваемой проблематике. Объясняется это, видимо, не столько исчерпанностью разработки данной темы, сколько общим разочарованием в возможностях успешного реформирования социально-экономической и политической системы страны путем соответствующих мероприятий и реформ «сверху».