Нильс Кристи - Пределы наказания

Что — о различиях между бедным вором и бога­тым, между человеком острого ума и тяжелодумом, хорошо образованным и не имеющим никакого образо­вания? Я не знаю. Но я знаю, что не могу принять систему ранжирования ценностей, ведущую к призна­нию ничтожности всех этих различий и выражаемых ими ценностей. Система, позволяющая руководствовать­ся исключительно тяжестью деяния, никоим образом не способствует моральному совершенствованию об­щества. Неоклассицизм решает некоторые фундамен­тальные проблемы приоритетов путем простого их игнорирования. Таким образом, он несет дополнитель­ную важную, но снова ложную идею: мир прост, и все грехи в нем могут быть однозначно и ясно клас­сифицированы и взвешены заранее.

Упрощенные построения неоклассицизма направ­ляют внимание скорее на отдельных лиц, нежели на социальные структуры. Д. Гринберг и Д. Хзмфрис (1980) показали это в своем анализе политических последствий установления системы фиксированных наказаний:

«...философия воздаяния по заслугам сосредоточи­вает внимание только на отдельном преступнике. Если я потерял работу, потому что экономика находится в состоянии упадка, и краду, чтобы содержать себя и свою семью, или если я несовершеннолетний и краду, потому что государство приняло закон о регулирова­нии детского труда, или если я охвачен яростью, по­тому что цвет моей кожи делает меня объектом дис­криминации, ограничивающей мои возможности, — мо­дель воздаяния по заслугам говорит лишь о том, что я должен быть наказан за свой дурной поступок, хотя, быть может, и не столь сурово, как зто происходит сейчас. В таких случаях не требуется полностью отри­цать индивидуальную ответственность, чтобы увидеть, что, сосредоточив внимание на вине и наказании, ко­торое я должен получить, указанная модель вытесняет из поля зрения другие проблемы: динамику капита­листической экономики; способ распределения выгод и потерь между классами, расами, по признаку пола, порождающий условия структурного характера, в которых члены общества несут ответственность, когда они нарушают закон; отражение в праве интересов одних классов в ущерб интересам других. Всем этим пренебрегают в пользу абстрактного морального него­дования по поводу поведения отдельного правонаруши­теля. Но именно на этих, исключенных из рассмотре­ния проблемах должно сосредоточить свое внимание движение за радикальные политические перемены. Мо­дель воздаяния по заслугам создает помехи этому делу не только излишне абстрактными ответами на постав­ленные ею вопросы, не учитывающими социальное по­ложение преступника, но в еще большей мере выборам самих вопросов» (с. 215 — 216).

Еще более отрицательную роль, чем придание пре­увеличенного значения преступлению и порицанию от­дельных людей, играет легитимация боли. Намеренное причинение боли возводится до уровня законной реак­ции на преступление. Но еще в школе меня учили — п это не было скрытой идеей, — что наилучший ответ тому, кто меня ударил, подставить ему другую щеку. 11о реагировать, а простить, проявить доброту — реше­ние, вызывающее глубокое уважение, — все зто чуждо простодушию неоклассицизма. Неоклассицизм пытает­ся обеспечить ясность и предсказуемость. Предла­гаемая им система стремится держать судью под стро­гим контролем подробных правовых предписаний и тем самым предотвратить произвол. Это делает необходи­мым точное определение наказаний. Детальное регули­рование дает преступнику эффективное средство защи­ти. Но такое регулирование — весьма тяжелые доспе­хи. Наиболее сомнительный аспект скрытой идеи обнаруживает себя именно здесь. Неоклассицизм трак­тует наказание как неизбежное решение, как нечто само собой разумеющееся, превращая его в единствен­ную, постоянную альтернативу. Теория некарательного моадействия вела к скрытому наказанию, к тайному причинению боли под видом предлагаемого лечения. По новая теория говорит о наказании во имя самого имкаяапия. Она делает наказание законным и пеизГнжным. Я легко могу понять давних сторонников не­карательного воздействия, которые с возмущением восклицают: посмотрите, что натворили все эти склон­ные к разрушению социологи и криминологи вкупе с защитниками нрав человека! Наши идеи некарательного воздействия, признают они, часто вели к злоупотреб­лениям: было гораздо больше слов, чем дел. Но идеи некарательного воздействия и их воплощение отра­жали также определенные ценности. Теория некара­тельного воздействия отдавала приоритет многим из тех ценностей, которые, как вы теперь можете видеть, постепенно исчезают в результате жестких и чрезмер­ных упрощений неоклассицизма [6]. Этот упрек оправ­дан. Это не означает, что маятник должен качнуться назад в прежнем направлении; но это означает, что теорию некарательного воздействия с ее чрезвычайно важной, но часто скрытой идеей сострадания, утеше­ния, заботы и доброты следует принимать всерьез. При­чинение боли могло допускаться теорией некаратель­ного воздействия, но лишь как звено в цепи событий, которые в перспективе должны были улучшить участь страдающего. Здесь нет надобности говорить о том, что боли было слишком много и что она причинялась часто с ложными намерениями. Но теория — и практи­ка — предполагала также реальное уменьшение боли. Т. Боттомс (1980, с. 20) говорит об этом следующим образом: «Этика исправления и, быть может, в еще большей степени предшествовавший ей либеральный реформизм были этикой принудительного попечения, но по крайней мере попечения».