Юрген Торвальд - Следы в пыли. Развитие судебной химии и биологии

Новая наука еще находилась в стадии становления. Несмотря на это, французы, среди них Анри Гриффон, начальник токсикологической лаборатории префектуры полиции в Париже, в 1951 году предприняли попытки применить новый метод анализа в криминалистических исследованиях при определении яда. В судебной токсикологии с давних пор известно, что при отравлениях мышьяком в волосах отравленных можно обнаружить мышьяк. Часто удавалось определить начало и длительность введения мышьяка по длине отрезков волос, которые отрастали за время введения в организм яда. Так как считалось, что нормальные волосы содержат малые количества мышьяка, то для токсикологов очень важно измерить нормальное количество мышьяка в волосах, чтобы узнать, какое его количество в волосах может свидетельствовать об отравлении. Так как нормальное количество мышьяка чрезвычайно мало, то Гриффон и предпринял вышеупомянутые эксперименты. Он укладывал пробы волос в пластиковые сосуды и помещал их в реактор через различные промежутки времени. Одновременно с пробами волос он подверг обработке нейтронами в том же реакторе точно вывешенные мельчайшие количества мышьяка. После того как он химическим путем устранил из волос натрий, ему удалось уловить своим счетчиком излучение мышьяка и высчитать его количество. Сначала он использовал только измерение бета-лучей и определял мышьяк с помощью типичного для него периода полураспада. Если за 26, 5 часов, т. е. за период полураспада мышьяка, излучение обнаруженного элемента уменьшилось в два раза, то речь идет о мышьяке. Если сравнить измеренное излучение пробы мышьяка с излучением известного количества мышьяка, то можно высчитать количество мышьяка в пробах волос. Если, например, счетчик при определении мышьяка в пробе волос показывает 1500 единиц, а при известном количестве мышьяка только 1000 единиц, то количество мышьяка в волосах будет в полтора раза больше, чем в эталоне. Гриффон только начинал исследование в этой области и потерпел жестокое поражение, слишком рано появившись перед судом со своим нейтронным активационным анализом — во время процесса против Марии Беснар, привлекшего внимание общественности.

В 1952 году, когда Роберт Е. Джерви приступил к работе в Чок-Ривере, там тоже полным ходом шла разработка метода нейтронного активационного анализа. Все еще было впереди. Имелось бесчисленное множество применяемых как в химии, так ив технике веществ, в которых важно было установить составные части микроэлементов. Биология и медицина требовали ответа на вопрос, какую роль играют микроэлементы в организме здорового или больного человека. Под руководством доктора В. М. Кэмпбелла Чок-Ривер осуществлял многостороннюю программу исследований нейтронного активационного анализа. В эту работу сначала и включился Джерви. Однако уже в это время его заинтересовали работы француза Гриффона и дальнейшие публикации англичан Г. Смита и Дж. М. А. Линихэна из Глазго о применении нового вида анализа в криминалистике. Спустя три года запрос директора лаборатории Королевской канадской конной полиции в Оттаве побудил его практически заняться криминалистикой. Суперинтендент Джеймс Черчмен слышал об экспериментах в Глазго и попросил Чок-Ривер в 1955 году провести перепроверку экспертиз по пяти делам, в которых подозревалась попытка совершить убийство с помощью мышьяка. Путем экспериментов с многочисленными пробами волос Джерви и его ассистентка Альма Краудер установили нормальное содержание мышьяка в волосах: до 2, 5 х 10 %. Только в менее 2 % нормальных волос обнаружили больше 3 х 10 %. Опираясь на эти данные, Джерви установил в трех пробах, присланных ему Королевской канадской конной полицией, содержание мышьяка в волосах, превышающее норму в 5—10 раз, т. е., безусловно, отравление. И вот эти эксперименты обратили его внимание на область исследований, которым он посвятил вначале свободные часы, а затем всего себя. При определении мышьяка он натолкнулся на то обстоятельство, что в волосах должны быть следы многих других, еще не исследованных элементов. И действительно, с помощью нейтронного активационного анализа он обнаружил помимо мышьяка медь и натрий. Сотрудничая с полицией, он узнал о трудностях микроскопического сравнения волос и подумал, что анализ нейтронной активности смог бы принести большую пользу при сравнении волос. Как и Керк, он исходил из того предположения, что вид, число и весовое количество микроэлементов в человеческих волосах у разных людей должны быть различны, потому что не одинаковы питание, жизненные условия, конституция и факторы наследственности. Не заключается ли здесь шанс создания „карты микроэлементов" волос каждого отдельного человека, карты, которая, по всей вероятности, типична для волос данного человека и отличается от карты волос любого другого?