Микеле де Сальвиа - Прецеденты Европейского Суда по правам человека. Руководящие принципы судебной практики, относящейся к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. Судебная практика с 1960 по 2002г.

Все это приводит к толкованию различных гарантий, содержащихся в статье 6, таким образом, что они являются не теоретическими или иллюзорными, а конкретными и действительными. Таким образом, в сфере публичного порядка Государств — членов Совета Европы мера или решение, объявленное противоречащим статье 6, требует особо тщательной проверки.

На самом деле, статья 6 Конвенции имеет целью возложить на Государство обязательство, объектом которого является результат действий. Следовательно, если Государства пользуются большой свободой в выборе средств, способных позволить их судебной системе отвечать требованиям этой нормы, средства, предлагаемые внутренним правом, должны, в любом положении дела, оказываться эффективными.

Впрочем, транснациональному судебному органу не надлежит знать о фактических или правовых ошибках, якобы совершенных внутренним судебным органом, за исключением случая и в той мере, в какой они могли бы причинить ущерб гарантиям, предусмотренным вышеуказанной нормой.

Из этого следует, что транснациональный контроль не может касаться обоснованности судебных решений. Конвенция не уполномочивает свои органы на отмену судебного приговора на том основании, что суд якобы ошибся в оценке фактов. Европейский контроль касается только правомерности, т. е. соответствия Конвенции, процедуры, предусмотренной внутренним правом для достижения результата. Следовательно, именно соблюдение рассматриваемой нормы, а не материальное содержание национальных решений, относится к контролю органов Конвенции.

Одним словом, Суд не является четвертой инстанцией, призванной пересматривать обоснованность приговоров, вынесенных в результате совершения преступления или правонарушения, при условии что действия, в которых обвиняется лицо, не представляют собой обычное осуществление права, гарантированного Конвенцией.

— Толкование —

2. Верховенство права и надлежащее отправление правосудия — это два ключевых принципа, которые должны направлять толкователя, когда он применяет положения, в общем и целом довольно обширные, которыми располагает статья б Конвенции, для того чтобы уточнить пределы общего права на правосудие, которое подразумевает эта норма.

Строгое применение различных положений статьи б, которого требует судебная практика, ясно показывает, что демократическое общество, как его понимает Конвенция, не может пренебрегать основами, на которых оно зиждется, и, в особенности, обязательным соблюдением нормы права, которое возлагается на участников судебного разбирательства как на тех, кто обязан применять закон.

3. Надлежащее отправление правосудия . «В демократическом обществе в смысле Конвенции право на надлежащее отправление правосудия занимает такое значимое место, что ограничительное толкование п. 1 статьи 6 не соответствовало бы цели и объекту этой нормы» ( Delcourt, 25).

4. Верховенство права . «Одним из оснований, по которому Правительства, подписавшие Конвенцию, решили "сделать первые шаги на пути обеспечения коллективного осуществления некоторых из прав, изложенных во Всеобщей декларации", была их искренняя приверженность принципу верховенства права. Представляется естественным и соответствующим принципу добросовестности (п. 1 статьи 31 Венской конвенции) придерживаться этого провозглашенного уважаемого принципа при толковании положений п. 1 статьи 6 в соответствии с контекстом и в свете предмета и целей Конвенции» (Colder, 34).

5. Обязанность достигнуть результата и выбор средств. «Государства — участники Европейской конвенции пользуются достаточной свободой при выборе средств, чтобы быть уверенными, что их правовые системы удовлетворяют требования статьи 6 Конвенции. Их задачей является определение того, приведет ли выбранный ими в данной связи метод результатам, которые при рассмотрении дел будут соответствовать требованиям Конвенции» (Quaranta 30).

6. Гражданское дело и уголовное дело . «Статья 6 не столь требовательна в отношении гражданско–правовых споров в сравнении с уголовными делами» (Konig, 96).

7. Толкование понятий «гражданского права» и «обвинения». «Суд повторяет, что, согласно своей практике, понятия "гражданских прав и обязанностей" и "обоснованности уголовного обвинения" не могут толковаться только со ссылкой на внутренне право Государства–ответчика. Суд неоднократно указывал на принцип "автономии" этих понятий по смыслу п. 1 статьи 6 Конвенции. Суд подтверждает это и в данном деле. Он считает, что любое другое решение могло бы привести к последствиям, несовместимым с объектом и целью Конвенции» (Maaouia, 34).