Нестор Котляревский - Михаил Юрьевич Лермонтов. Личность поэта и его произведения

Генерал Раевский, под началом которого он служил на Кавказе, продиктовав свои реляции, присылал их обыкновенно рядовому Одоевскому для просмотра и поправок. (Из записок Н. И. Лорера. – Русский архив. 1874. II, с. 646–647).

«Воспитывался у моих родителей, – писал он в одном показании, – учители мои были: российского языка и словесности д. с. с. непременный секретарь Императорской Российской Академии Соколов; французского: Геро, Шопен; немецкого: Катерфельд; английского: Дайлинг; латинского: Белюстин, а потом Диц; греческого: Попов; истории и статистики: Арсеньев (короткое время) и Диц; чистой математики: Темясен; фортификации: полевой и долговременной: Фарантов; физики: профессор Делош; законоучители: протоиереи Каменский и Мансветов.

В письмах к В. Ф. Одоевскому. – Русская старина. 1904. Февраль, с. 371–378.

Prince de mon âme – называл его А. Бестужев.

Хомяков уверял Одоевского, что он (Одоевский) вовсе не либерал, а только предпочитает единодержавию тиранство вооруженного меньшинства. Лясковский В. А. С. Хомяков. М., 1897, с. 12.

Он удерживал Грибоедова от излишнего увлечения закулисными цирцеями: А. С. Грибоедов. – Русская старина. 1874. Т Х, с. 276; а также: Русский архив. 1874. I, 1537.

Письмо писано, впрочем, при таких условиях, что принимать его всецело на веру невозможно. Каковы бы ни были, однако, эти условия, письмо могло бы быть мягче. «Брат Александр! – писал ему Грибоедов, – подкрепи тебя Бог! Я сюда прибыл на самое короткое время. Государь наградил меня щедро за мою службу. Бедный друг и брат! зачем ты так несчастлив?.. Осмелюсь ли предложить тебе утешение в нынешней судьбе твоей! Но есть оно для людей с умом и чувством. И в страдании заслуженном можно сделаться страдальцем почтенным. Есть внутренняя жизнь, нравственная и высокая, независимая от внешней. Утвердиться размышлением в правилах неизменных, сделаться в узах и в заточении лучшим, нежели в самой свободе, – вот подвиг, который тебе предлагаю… Кто завлек тебя в эту гибель? Ты был хотя моложе, но основательнее прочих. Не тебе бы к ним примешаться, а им у тебя уму и доброте сердца позаимствовать!» (Полное собрание стихотворений А. И. Одоевского. СПб., 1883, с. 187–188).

Бестужев одно время жил в квартире Одоевского, и к нему же на квартиру скоро приехал Кюхельбекер; это подало повод Каховскому сказать на допросе, что иногда для совещаний заговорщики собирались у Одоевского.

«Одоевский по пылкости своей сошелся более с Рылеевым и очень ревностно взялся за дело», – показывал А. Бестужев.

В своих показаниях Одоевский отрицал этот факт.

Чего не было.

Одоевский отвергал это показание Бестужева.

Одоевский в произнесении этих слов также сначала не сознался, и утверждал, вопреки истине, что он никогда не бывал на совещаниях общества; затем он признал, что слова действительно произносил, но настаивал на том, что на совещаниях никогда не был.

«Все же принятие в чем состоит? “Наш ли ты?” – Ваш! – шалость, конечно, противозаконная, преступная, сделалась по милости Рылеева ужасною».

Цель общества, как Одоевский говорил Рынкевичу, было достижение представительного правления посредством распространения просвещения (?).

Несмотря на очную ставку, Одоевский показывал, что не получал этой копии и не читал конституции.

«14 декабря» И. Пущина – Всемирный вестник. 1903. VI–VII, с. 229. Ср. Завалишин Д. Записки декабриста. Мюнхен, 1904. I, с. 309.

Собрание стихотворений декабристов. Лейпциг, 1862, с. 14–15.

Корф М. Восшествие на престол императора Николая I. СПб., 1857, с. 116.

Ср. «14 декабря» И. Пущина – Всемирный вестник. 1903. VI–VII, с. 235–237.

У Одоевского при себе было 2 пистолета; один он уступил В. Кюхельбекеру. Одоевский должен был признать этот факт, хотя сначала отрицал его. Есть указание, что в пистолет, который он дал Кюхельбекеру, он насыпал песку, зная шальной нрав своего товарища.

Другое показание: «Я двадцать раз хотел уйти, но тут меня обнимали, целовали, и чтобы не показаться трусом, я остался, из дружбы также, сам не знаю отчего».

Шинель Одоевского, действительно, кто-то с него снял и затем в ней парадировал.