Игорь Голованов - Константы фольклорного сознания в устной народной прозе Урала (XX–XXI вв.)

Так, например, в уральском предании о роднике Марьины слезы запечатлена трагическая история любви управляющего заводами Зотова и девушки Марьи. Жена заводчика («Зотиха») жестоко расправилась с Марьюшкой, после чего выгнала ее из города: «Ушла она в лес, спряталась от людей в пещеру, только ночью ходила пить к роднику, что недалеко от самой пещеры. Так и прозвали родник Марьин ключ, или как сейчас называют – Марьины слезы. А из капель крови, что лилась из ран на землю, вырастали крова во-красные цветы – саранки. Это место, где находится родник, считалось священным. В Троицын день люди приезжали сюда отдыхать, чай пили» (ФА ЧГПУ; зап. Т. С. Калмыковой в 1996 году в г. Кыштыме Челябинской обл. от В. В. Казакова, 1927 г.р.).

В этом тексте налицо соединение поэзии и мифологии: ручей, получивший свое название в силу метафорического переноса, опосредованно связан с мифом, а цветы, вырастающие из капель крови девушки, – образ, прямо восходящий к древнейшим мифологическим пред ставлениям.

Вот еще один пример уральского предания, основанного на мифологическом восприятии мира: «Давным-давно жил в Кузнечихе богатый человек. Дочь у него была красавицей, Аленой звали. А полюбила она бедняка. Ну, конечно, отец был против этого. Вот Аленка-то со своим парнем и решила бежать и обвенчаться против отцовской воли. Отец, как узнал, рассвирепел и послал догоню с приказом убить обоих: и бедняка, и Аленку. За деревней их догнали и убили. Там сейчас у дороги камень лежит, на гроб похожий. Это тело Аленкино после расправы в гранит превратилось. А рядом – «сундук», тоже каменный – приданое Аленкино» (Архив фольклорно-этнографического кабинета ЧелГУ, далее – АФЭК ЧелГУ; зап. Е. Шефер и Н. Барановой в 1983 году в г. Кыштыме Челябинской обл. от И. П. Устинова).

Для нас важно, что привлекает в этом повествовании носителя традиции. Во-первых, очевидно, что оно отвечает стремлению воспринимать и воспроизводить жизнь в поэтическом ключе. Во-вторых, этот сюжет затрагивает «вечные темы» бытия – выбор между чувством и долгом, тему социального неравенства. Этот комплекс значений оказалось возможным донести до слушателей, используя мифологический мотив прев ращения героя в камень.

В наших материалах также представлены топонимические предания, группирующиеся вокруг имени реального исторического персонажа (Ермак, Пугачев, Салават Юлаев и другие). Как правило, содержание этих преданий связано с фактом пребывания «народного заступника» в той или иной местности. В каждом из этих произведений выражено отношение на рода к данной исторической личности.

Большая часть топонимических преданий связана с образом Емельяна Пугачева. Чаще всего мы имеем дело с историями о местах пребывания Пугачева на Урале. Такие тексты обычно строятся на архаичной сюжетной схеме «герой оставляет после себя следы». В качестве примере можно привести следующее предание: «Пугачев на Урале дошел до озера Тургояк. Был у него воевода Инышка. В честь его и озеро, которое рядом с Тургояком, Инышкой прозвали. Много они драгоценностей завоевали и все захоронили в этом озере» (АКФДЛ УрГУ; зап. Н. Кутыревой и В. Заниной в 1979 году в г. Нязепетровске Челябинской обл. от В. С. Бычкова, 1906 г.р.).

Стремление к интерпретации названий, как в приведенных выше текстах, в народе очень велико. Художественное объяснение дается практически каждому топониму. Подобные предания в большинстве своем лишены реальной исторической основы. В последнем тексте, например, упоминается сподвижник Пугачева по имени Инышка, о котором в исторической ли тературе никаких сведений нет. Н. И. Шувалов, автор топонимическо го словаря Челябинской области, интерпретирует топоним Инышка как производное от башкирского «йенеш», что означает – «озеро смежное или рядом расположенное» [Шувалов 1989: 45]. Этот водоем на самом деле является смежным по отношению к озеру Тургояк, которое расположено рядом и от деляется от него лишь узким перешейком. Тем не менее, историческим зерном данного предания является тот факт, что Пугачев действительно стоял с войском у озера Тургояк.

Как показал анализ, в топонимических преданиях, которые часто «обвиняют» в малохудожественности, при детальном рассмотрении выделяется эстетическое зерно, которым выступает мифологический мотив, связанный с основной сюжетной схемой топонимического предания.

В качестве инструментов изучения пространства в последние годы все активнее применяются термины локус и топос , под которыми понимаются различные пространственные объекты. Первый термин восходит к работам Ю. М. Лотмана, где он рассуждает о приуроченности героя произведения к определенному месту (которое может быть представлено как некое функциональное поле). Понятие «топос» известно со времен Аристотеля и определяется им как общие места, общие исходные пункты, которые служат для изложения темы.