Array Коллектив авторов - Судьбы русской духовной традиции в отечественной литературе и искусстве ХХ века – начала ХХI века - 1917–2017. Том 1. 1917–1934

20РГИА, Ф. 815, оп. 11, 1919, N9 3. «О хоре певчих Александро-Невской Лавры». Л. 3–4.

21РГИА, Ф. 815, оп. 11, 1918, N9 29. «О хоре певчих Свято-Троицкой Александро-Невской Лавры». Л. 177.

22РГИА, Ф. 815, оп. 11, 1919, N9 3. «О хоре певчих Александро-Невской Лавры». Л. 19, 19 об.

23РГИА, Ф. 815, оп. 11,1919, N9 3. О хоре певчих Александро-Невской Лавры. Л. 56.

24Архангельский А. А. (1846–1924) – известный композитор, регент-реформатор, дирижёр, общественный деятель, издатель хоровой музыки, организатор СПб. Церковно-певческого благотворительного Общества (1902). До революции в СПб. (с 70-х гг.) в разное время управлял многими хорами: Сапёрного батальона, Конногвардейского полка, Придворно-Конюшенной церкви, Почтамтской церкви. В 1883–1917 гг. вёл активную концертную деятельность со своим хором (70 чел.), организовал серию Исторических концертов, гастролировал в Финляндии (1897), Германии (1907). В 1921 г. А. А. Архангельский первым из советских хоровых дирижёров был удостоен звания заслуженного артиста Республики, а его хор также первым получил наименование «академического».

25РГИА, Ф. 815, оп. 14.1920 г., № 100. Предложения Петрогр. Епархиального совета и Духовного собора лавры по вопросам отправления церковных служб. Л. 4, 4 об.

26РГИА, Ф. 815. оп. 14,1920, № 100. Предложения Петрогр. Епархиального совета и Духовного собора лавры по вопросам отправления церковных служб; договор на содержание хора певчих. Л. 5, 5 об.

27Наряду с ними были представлены «две программы «Русская народная песня» (29 номеров), один концерт по теме «Художественная хоровая литература» (17 номеров), произведения для хора и оркестра – финал Девятой симфонии Бетховена, «Прометей» Скрябина, Реквием Моцарта, музыка Глазунова к пьесе «Царь Иудейский», кантата «Стравинского «Звездоликий» на текст Бальмонта» [8, с. 26–27].

28В частности, в концертных программах 1918–1922 гг. были исполнены: «В Чернем море» (знаменный распев), «На реке Вавилонстей» (гармонизация знаменного распева), «Многолетие большое» Титова, фрагменты из Стихотворного календаря Симеона Полоцкого (сентябрь, октябрь, декабрь, май, июнь), «Пещное действо» (XVI–XVII вв.), «Херувимская» Глинки, концерт «Слава в вышних Богу» Бортнянского, «Разбойника благоразумного» Кастальского, «Чертог Твой» Римского-Корсакова [8, с. 80].

Портрет выдающегося русского композитора первой половины XX века Александра Тихоновича Гречанинова, возникающий из описания его современника Леонида Сабанеева, верен, и, одновременно, не верен. Облик этого музыканта, яркого представителя культуры Серебряного века и художественной сферы русского зарубежья, долгое время представлялся несколько упрощенно, а его творчество было недостаточно известно на родине. Сочетание «композитор Гречанинов» у нескольких поколений музыкантов и слушателей ассоциировалось с детской музыкой и хоровыми произведениями из эпохи «русского духовного ренессанса» рубежа веков. Эмиграция Гречанинова из России в 1925 году в условиях советской идеологии перевела художника в разряд отщепенцев, культурных дезертиров, а специфичность музыкального стиля на долгие годы закрепила за ним положение композитора «второго эшелона» с большим творческим наследием и вторичным, эпигонским стилем. Между тем, творчество этого художника не однозначно как по уровню художественного мастерства и «самостийности», так и в аспекте идейно-тематическом.

Формирование композиторской индивидуальности Гречанинова, также как и его последующее творчество, оказалось пронизаным идеей синтеза. Рожденный в период «золотого века» русской музыкальной классики (в 1864 году), композитор постигал музыкальную науку и искусство у представителей московской, а затем петербургской школ 1, объединив в дальнейшем их творческие принципы. Одновременно, Гречанинов испытал сильное воздействие зарубежных мастеров – Р. Вагнера, Р. Штрауса, К. Дебюсси. В манере музыкального изложения композитора, в его звуковой палитре сочетаются любовь к фольклорной архаике и жанровости кучкистов с распевностью и лирической одухотворенностью мелодий Чайковского, напряженная экспрессия вокальной речи, вязкость симфонической ткани легендарных немцев с колористичностью и особой «свежестью» гармоний импрессионистов 2.