Андрей Бабиков - Прочтение Набокова. Изыскания и материалы

Набоков приступил к переводу «Лолиты» 27 января 1963 года. Ко 2 февраля этого года (как указано им самим в рукописи перевода) он перевел десять первых глав, после чего отложил эту работу. Он вернулся к ней 1 декабря 1964 года и окончил перевод вчерне 28 марта 1965 года. В конце рукописи перевода Набоков сделал по-русски пометку: «Закончен черновой перевод Лолиты марта 28-го, 1965 г.». Осенью этого года Набоков вместе с женой перечитал и исправил рукопись, после чего на ней появилась карандашная приписка (по-английски): «Осень 1965, [перевод] выправлен с участием Веры» [1198].

О начальном этапе работы над переводом «Лолиты» Набоков сообщил Роману Гринбергу, который еще в 1952 году сделал по его предложению пробный перевод на русский язык нескольких глав из «Conclusive Evidence». Набоков тогда отказался от его услуг и перевел всю книгу самостоятельно под названием «Другие берега» [1199], теперь же он писал ему следующее (10 февраля 1963 года):

<���…> Ты послужил мне каталистом: перевожу на русский язык мою Лолиту и хочу тебе предложить первые десять главок (опустив предисловие) для твоего сборника. Возьми-ка ты пожалуйста английский текст и, освежив память, реши, хочешь ли навлечь на себя гнев нашей чопорной общественности и Аронсона.

Если можешь, сообщи свое решение телеграфно, и если девочку хочешь, я очень поспешу, и материал будет в твоих руках этак числа двадцатого. Перевод чрезвычайно трудный, но первые десять главок уже сделаны, и мне нужно их теперь пересмотреть и продиктовать. <���…> [1200]

Гринберг отказался печатать набоковский перевод в альманахе «Воздушные пути», что следует из письма Набокова к нему от 14 февраля 1963 года:

Ты говоришь в телеграмме, что считал бы несправедливым по отношению к читателям твоего альманаха напечатать всего лишь отрывок из «Лолиты». Но могу тебя утешить: она выйдет по-русски в большом издательстве (с распространением по всем вокзалам вдоль железного занавеса), как только кончу переводить, и всяк был бы рад закуске.

За три недели интенсивной работы над переводом я так им увлекся и так далеко отошел от «Евгения Онегина» и его дяди Савы, что ни физически, ни духовно не могу и думать сейчас к ним вернуться <���…> Очень жалею, что ты испугался и что мне нечем заменить отвергнутую тобой нимфетку [1201].

25 декабря 1965 года Вера Набокова извещала Гринберга: «Lolita по-русски закончена, и завтра нам должны вернуть последнюю ее часть в переписанном на машинке виде. Хотите печатать в Путях ? Впрочем, нет, ведь вы уже отказались» [1202].

Тот же Роман Гринберг незадолго перед тем писал Набокову, что его книгами заинтересовался Исаак Пэтч, ведающий «новыми проектами» на «Радио Свобода». «Он также ведает русским издательством при станции, – продолжал Гринберг, – и аген[т]ствами переотправки книг и журналов в СССР. Пэтч мне помог отправить туда мои В<���оздушные> П<���ути>. Так вот вчера он мне сообщил, что он решил переиздать некоторые твои сочинения на русском языке для отправки их туда. И зная, что мы с тобой хорошо знакомы <���…> просил меня узнать у тебя, как ты к этому отнесешься» [1203].

О реальной возможности передавать книги в СССР Набокову написал также Борис Филиппов 19 апреля 1966 года:

Глубокоуважаемый

Владимир Владимирович!

Пишу Вам, как выдающемуся представителю мировой литературы, рожденному русской землей.

Группе нашего издательства «Inter-Language Literary Associates» хотелось бы, чтобы русские за Железным занавесом узнали Вас полнее, узнали, что такое свободная трактовка разнообразнейших тем в совершенной форме. Поэтому мы просим Вас предоставить нам право издания (на русском языке) Ваших произведений. В частности, мы имеем в виду «Лолиту», над русской версией которой Вы – так мы слышали – работаете.

Мы стараемся ознакомить интеллигентного читателя в СССР и странах коммунистического блока с теми авторами, произведения которых там недоступны или доступны только частично. Наши финансовые возможности невелики. Издательство поддерживается американскими культурными фондами и меценатами. Но отзывы о наших изданиях, получаемые из-за Железного занавеса, говорят о том, что наша работа достигает своей цели и получает высокую оценку. За последние годы мы издали Пастернака, Мандельштама, Заболоцкого, Ахматову, антологию русской философской мысли. Часть нашего тиража остается на Западе: она поступает в университетские и академические библиотеки Запада, а т[а]кже раскупается учеными-славистами и часто наезжающими в Европу и Америку представителями советской интеллигенции.