2. На лице Сальери написано недоумение: «Очень мило, но почему он не пришел сам?»
3. Констанца смущена: «Видите ли… Он сейчас очень занят, сударь…»
4. «Да, я понимаю». — с этими словами Сальери принимает из рук Констанцы папку с нотами: «Ну, что ж, я обязательно просмотрю, как только у меня выдастся свободная минута. Для меня это большая честь. Прошу Вас, передайте ему мой искренний привет».
5. Констанца смутилась еще больше: «Сударь, а Вас не затруднит просмотреть эти ноты прямо сейчас, а я пока подожду». Жена Моцарта, сама сознавая, как далеко она зашла в своей бесцеремонности, тем не менее, решительно садится на диван возле стола.
6. Сальери шокирован, но старается скрыть это: «Боюсь сейчас, вот именно в эту минуту у меня нет свободного времени. Оставьте у меня эти пьесы; я уверяю Вас — они никуда не пропадут».
7. Констанца одарила Сальери умоляющим и вместе с тем кокетливым взором: «Я не могу этого сделать, милостивый государь… Понимаете, он не знает, что я пришла к Вам».
8. «Так, значит не он Вас прислал?»
9. «Нет, сударь. Я сама решила к Вам прийти».
10. В глазах у придворного композитора появляется масленый блеск: «Понимаю…». Жестом руки он отсылает прочь камердинера, до сих пор присутствовавшего при беседе.
11. «Сударь, мы просто в отчаянии… Нам необходимо, чтобы мой муж получил эту работу. Муж тратит гораздо больше, чем зарабатывает. Я не хочу сказать, что он ленив, он работает с утра до вечера. Просто… Просто, понимаете, он очень непрактичен. Деньги текут у него между пальцев, как песок. Это, конечно, нелепо…»
12. Сальери усаживается за стол рядом с Констанцой и протягивает жене Моцарта блюдо с восхитительными белоснежными пирожными, каждое из которых венчает темная ягодка: «Позвольте, я Вам предложу нечто особенное. Вы знаете, как это называется? Это называется „Соски Венеры“. Римские каштаны в сахаре, с коньяком. Попробуйте, попробуйте, это удивительно вкусно!»
13. Услышав название итальянского пирожного, Констанца в кокетливом ужасе прикрывает лицо руками. Затем она с детской жадностью хватает экзотическое лакомство с блюда и надкусывает его: «М-м-м! Чудесно!»
14. Сальери удовлетворенно и заговорщицки кивает головой, а затем берет одну штуку себе. Оба с наслаждением жуют.
15. «Спасибо, Ваше превосходительство», — обращается к Сальери Констанца.
16. «Умоляю, перестаньте меня так называть, — отвечает Сальери с набитым ртом, — это воздвигает между нами целую стену. Поймите, я ведь не от рождения стал придворным композитором. Я родом из маленького городка… Как и Ваш муж!» Сальери и Констанца игриво улыбаются друг другу. «А Вы уверены, что Вы не можете оставить ноты у меня, а потом прийти еще раз?»
17. Констанца отвечает Сальери с интонацией и выражением лица ломающейся маленькой девочки: «Это очень соблазнительное предложение, сударь, но боюсь, что это невозможно. Вольфганг ужасно рассердится, если увидит, что этих нот нет. Дело в том, что это всё оригиналы, чистовики».
18. Сальери изумлен: «Как, оригиналы?!»
19. «А он никогда не пишет черновиков…»
20. Сальери отложил очередное пирожное и принялся за чтение нот. Спустя мгновение он забыл обо всём, кроме музыки Моцарта.
21. Констанца воровато глянула на придворного композитора и убедившись в том, что он не обращает на нее никакого внимания, украдкой стянула с блюда еще одно пирожное.
Кажется совершенно очевидным, что совместное наслаждение жены Моцарта и Сальери пирожными с красноречивым названием «Соски Венеры» служит метафорой эротического наслаждения (именно поэтому нежелательный свидетель удаляется предусмотрительным Сальери из комнаты). [202]В другом эпизоде фильма сладости предстают метафорой денег (тридцати серебряников): пирожные и деньги используются Сальери как средство склонить к предательству простодушную служанку Моцарта:
1. Сальери с приторной улыбкой протягивает девушке, сидящей напротив него, блюдо с пирожными.
2. «Спасибо, сударь» <���…>
3. «Ты хорошая девушка. И я очень тебе благодарен за то, что ты согласилась на мое предложение <���следить за Моцартом и докладывать Сальери о том, что происходит в его доме — О.Л.>. Как-нибудь, когда он уйдет из дома, сообщи мне».
4. С этими словами Сальери протягивает девушке золотую монету. Одновременно в кадр попадает тарелка с пирожными.
Эпилог формановского «Амадея» напрашивается на сопоставление с прологом к фильму: краткая вспышка проснувшейся совести, озарившая старость Сальери, сменяется уничижением паче гордости. Опустившегося композитора, попавшего в сумасшедший дом после неудачной попытки самоубийства, везут в ватерклозет на инвалидной коляске, а он произносит велеречивый монолог во славу посредственности. А после ватерклозета (доверительно сообщает Сальери больничный служка) старика ждет завтрак: «Ваши любимые сахарные булочки».
Читать дальше