Леонид Громов - Реализм А. П. Чехова второй половины 80-х годов

Чехов в переписке с современниками часто выступал против отдельных философских взглядов Л. Н. Толстого, ощущая в них субъективный идеализм и антинаучные, религиозные предрассудки. Восторгаясь реалистическим искусством Толстого, Чехов всегда критически относился к его религиозно-философским воззрениям. Стоит упомянуть, что Чехов, критик Толстого, нашел союзника и единомышленника в лице великого русского ученого Мечникова, который выступил в 1891 г. со статьей "Закон жизни", направленной против идеалистических взглядов Толстого.

Для Чехова характерен культ естествознания и медицины. В этом отношении Чехов продолжал традиции передовой русской разночинной интеллигенции, которая начиная с середины XIX столетия подняла на щит естествознание в своей борьбе за передовое мировоззрение, за передовую науку. Чехов, адепт естественно-научного материализма, высоко оценил деятельность таких выдающихся представителей русской науки, как Пржевальский, Менделеев, Захарьин, Боткин, Мечников, Тимирязев.

Но в научном мировоззрении Чехова, в его материализме и атеизме был крупный недостаток - непоследовательность. Наряду с ярко выраженными материалистическими убеждениями время от времени у Чехова проявлялись идеалистические срывы и заблуждения.

Чехов признавал природу, материю объективной реальностью, существующей вне и независимо от сознания, признавал первичность материи и вторичность сознания, признавал материалистический детерминизм, объективную закономерность явлений жизни и поступков людей, признавал познавательную силу науки, но в то же время в его суждениях нередко слышались нотки агностицизма и фатализма, мысли о непознаваемости отдельных существенных явлений жизни, о роковой силе слепой случайности а человеческой судьбе и т. п.

Наряду с пониманием обусловленности характера и поведения человека определенными жизненными обстоятельствами, с верой в могучую силу воспитания и самовоспитания, с утверждением ответственности человека за его поступки, у Чехова временами появлялась мысль о "невольной вине" человека в области этических отношений о независимости поступков людей от их сознания и воли.

В. И. Ленин говорил: "Идея детерминизма, устанавливая необходимость человеческих поступков, отвергая вздорную побасенку о свободе воли, нимало не уничтожает ни разума, ни совести человека, ни оценки его действий". (В. И. Ленин. Соч. Т. 1, стр. 142.)

В области этической философии Чехов выступал как метафизик, утверждая незыблемость, .вечность тех моральных норм, которые установило христианство: "... нет ни низших, ни высших, ни средних нраветвенностей, а есть только одна, а именно та, которая дала нам во время оно Иисуса Христа..." (Т. 15, стр. 41.) Чехов-материалист, отвергавший мистическую сущность христианской религии, ценил этическую философию христианства, считая ее вечной и наилучшей: для всех исторических эпох. Чехов полагал, что этическое содержание христианской религии способствует воспитанию в человеке высоких моральных качеств. В какой-то мере такое отношение Чехова к этической стороне христианства приближало его к Л. Толстому.

Примечателен факт, зарегистрированный в литературе о Толстом. Н. Гусев послал Толстому выписку из "Крыжовника" Чехова: "Счастья нет, и не должно его быть, а если в жизни ость смысл и цель, то смысл этот и цель вовсе не в нашем счастье, а в чем-то более разумном и великом. Делайте добро".

Гусев правильно почувствовал толстовский дух в этом месте рассказа, особенно в концовке цитаты. И сам Толстой это подтвердил, восторженно ответив Гусеву: "Как хороша ваша выписка из Чехова. Она просится в "Круг чтения" (Н. Н. Апостолов. Лев Толстой и его спутники. 1928, стр. 183.)

Любопытно также признание Чехова в письме к Меньшикову (от 28 января 1900 г.): "Я ни одного человека не любил так, как его (Толстого-Л. Г), я человек неверующий, но из всех вер считаю наиболее близкой и подходящей для себя именно его веру". А вера Толстого - это, в основном, мистическое христианское учение, несколько модифицированное.

Даже зрелый Чехов, объявивший о своем разрыве с моралью Толстого, не всегда был последовательным в своей борьбе с Толстым-философом. Письмо Чехова к Меньшикову, свидетельствующее о непоследовательности атеизма Чехова, заставляет вспомнить одно его высказывание в записной книжке: "Между "есть бог" и "нет бога" лежит целое громадное поле, которое проходит с большим трудом истинный мудрец" (Т. 12, стр. 221.). Как это характерно для Чехова, который тоже проходил с большим трудом поле по направлению к "нет бога"!