Андрей Зализняк: О профессиональной и любительской лингвистике

итальянские stradali ‘дорожные’, costi ‘цены’, cervi (се = че) ‘олени’, certi ‘некоторые’, gusto ‘вкус’, piano ‘тихо’, porca ‘свинья’, lasca ‘плотва’, perina ‘маленькая груша’, palata ‘полная лопата (чего-либо)’, stirái ‘я выгладил’, conciái (ciái = чай) ‘я выдубил’;

французские cabane ‘хижина’, morose ‘угрюмый’, corolle ‘венчик’;

испанское primer-o ‘первый’;

новогреческое skotiná ‘потемки, мрак’;

шведское skotska ‘шотландка’;

арабские nawāl ‘дар, даяние’, zawāl ‘закат, гибель’, nahhāl ‘пчеловод’;

хинди nagar ‘город’;

персидское baran ‘дождь’;

турецкие kulak «ухо», durak «остановка» (между прочим, последнее слово привлекло внимание Иосифа Бродского, который обыграл его в своем эссе о Стамбуле).

Приведенные примеры демонстрируют возможность совпадения целых слов (точнее, целых словоформ). Но представляют интерес также и те случаи, когда созвучны не целые словоформы, а только их корни. Корни же, в отличие от слов, не бывают особенно длинными. В любых языках корень обычно состоит из трех-пяти фонем. Как более короткие, так и более длинные корни малочисленны. Число корней может быть в разных языках различным, но чаще всего это величина порядка двух-трех тысяч.

В этой ситуации даже в рамках одного и того же языка практически всегда бывают случаи внешнего совпадения. Например, в русских словах пол ‘настил’, пол-овина , пол-ый , про-пол-ка представлено четыре разных (то есть различающихся по значению) корня, хотя и совпадающих внешне.

А при сравнении разных языков случайные созвучия корней — это уже массовое явление, особенно если корень состоит из широко распространенных в языках мира фонем. Возьмем, например, корень русских слов мен-а , мен-ять , то есть мен -, и посмотрим, нет ли в других языках созвучных корней, то есть таких, которые в русской транскрипции выглядели бы как мен - или мэн -. Оказывается, таких корней не просто много, а трудно найти язык, где такого корня не было бы!

Вот некоторые примеры (приводим из каждого языка лишь по одному такому корню, хотя часто их бывает несколько): англ. man ‘человек’, men ‘люди’, фр. il mène ‘он ведет’, нем. Mähn-e ‘грива’, итал. men-o ‘меньше’, швед. men-a ‘думать, полагать’, литовск. mėn-uo ‘месяц’, древнегреч. mén-ō ‘остаюсь’, санскритск. men-ā ‘самка’, перс. män ‘я’, араб. män ‘кто’, тур. men ‘запрет’, фин. men-nä ‘идти’, венг. mén ‘жеребец’, суахили men-a ‘презирай’ и т. д. И при этом, по данным лингвистики, никакая пара из этих корней не имеет между собой исторической связи.

Случайное совпадение внешних оболочек двух слов может соединиться со случайным совпадением их значений. В самом деле, случайных созвучий в языках так много, что по элементарным законам теории вероятностей в какой-то их доле непременно окажутся близкими также и значения созвучных слов. Таких примеров немного, но всё же они существуют.

Вот некоторые примеры сходства как формы, так и значения, за которым, однако, не стоит ни отношения родства, ни отношения заимствования, то есть ничего, кроме чистой случайности.

Итальянское stran-o ‘странный’ и русское стран-ный одинаковы по значению и имеют одинаковый корень (но итальянское слово произошло из латинского extraneus ‘внешний, посторонний, иностранный’, от extra ‘вне’, а в русском тот же корень, что в страна , сторона ).

Персидское bäd ‘плохой’ как по звучанию, так и по значению практически совпадает с английским bad ‘плохой’, но родства между ними нет.

Таджикское назорат ‘надзор’ очень похоже на русское надзор (но в действительности оно заимствовано из арабского).

Чешское vudle ‘воля’ очень похоже на новогреческое ůle ‘воля’; но родства между ними нет.

Древнеяпонское womina ‘женщина’ очень похоже на английское woman ‘женщина’ (пример С. А. Старостина).

Древнеяпонское слово, обозначающее особу женского пола, созвучно английскому woman. Однако между ними меньше внутренней связи, чем между приемами работы японского художника Китагава Утамаро и английского живописца Томаса Гейнсборо. Изображение: «Наука и жизнь»

Приведeнные примеры достаточно ясно показывают, что, вопреки неистребимой вере лингвистов-любителей, внешнее сходство двух слов (или двух корней) само по себе еще не является свидетельством какой бы то ни было исторической связи между ними.