Виталий Рожков - Метафорическая художественная картина мира А. и Б. Стругацких (на материале романа «Трудно быть богом»)

В методологических целях (с целью отграничения объекта исследования) можно выделить следующие разновидности языковых моделей мира.

Дифференциация знаний на научные и обыденные происходит по нескольким параметрам. Философы Д. В. Вичев и В. А. Штофф в статье, посвященной данному вопросу, пишут: «Обыденные знания отличаются от научных по природе субъекта (широкие массы людей), по источнику формирования (непосредственная трудовая деятельность, жизненный опыт), по степени проникновения в сущность явлений, по характеру и способам обобщений, по языку и другим характеристикам» [Вичев, Штофф 1980: 51]. Следует также отметить, что сам термин «картина мира» пришел из физики.

Вместе с тем картина мира человека предстает как «субъективный образ объективной реальности» [Постовалова 1988: 21]. Исследователи называют такую картину мира наивной.

По словам Ю. Д. Апресяна [Апресян 1995: 349–350], исследование наивной картины мира разворачивается в двух основных направлениях. Во-первых, исследуются отдельные характерные для данного языка концепты, своего рода лингво-культурные изоглоссы и пучки изоглосс. Это прежде всего «стереотипы» языкового и более широкого культурного сознания; ср. типично русские концепты «Душа», «Тоска», «Судьба», «Задушевность», «Удаль», «Воля (вольная)», «Поле (чистое)», «Даль», «Авось». С другой стороны, это специфические коннотации неспецифических концептов; ср., например, многократно описанную символику цветообозначения в разных культурах. Во-вторых, ведется поиск и реконструкция присущего языку цельного, хотя и «наивного», донаучного взгляда на мир. Развивая метафору лингвистической географии, можно было бы сказать, что исследуются не отдельные изоглоссы, а диалект в целом. Хотя национальная специфика и здесь учитывается со всей возможной полнотой, акцент ставится именно на цельной языковой картине мира. К таким исследованиям (рассматривающим «диалект в целом») относится, в частности, работа Е. С. Яковлевой [Яковлева 1994].

Далее речь пойдет именно о наивной картине мира, поскольку исследование научной картины мира не входит в задачи данной работы.

Эти КМ различаются по степени обобщенности. Когда говорят об усредненной картине мира, имеют в виду группу людей, объединенных каким-то общим признаком (социальным, профессиональным, этническим). Крайняя степень обобщения — это национальная картина мира, где все индивидуальные различия носителей языка сведены к минимуму и имеют значение только общие черты, противопоставленные (или сопоставленные) другой этнической языковой группе, например, в контрастном сопоставлении концептов, вербализованных в русском и английском языках, см., например, [Добровольская 2004]. Концепт — результат субъективного, индивидуального познания, обобщения, категоризации, а всякая типизация его, подведение под общий знаменатель, выведение общих для группы лиц или народа в целом концептов всегда будет представлять его существенное упрощение [Стернин 2000: 14].

При анализе концепта среди членов какой-то группы, как правило, выделяется по принципу поля общая ядерная часть и периферия (личностные смыслы), которая может быть специфична для каждого члена этой группы.

Думается, что в ряде случаев за субъективными коннотациями скрывается именно индивидуальная картина мира, сложившаяся под влиянием целого ряда факторов: личный жизненный опыт, воспитание, психологические особенности характера человека и т. д. Эта индивидуальная картина, конечно, опирается на национальную и даже общечеловеческую, но как-то уточняет, а иногда и несколько изменяет ее.

Прежде всего индивидуальная картина мира проявляется в речи человека: в употреблении или неупотреблении тех или иных слов, устойчивых выражений, суффиксов и других языковых элементов, в речевом сознании человека — отношение к тем или иным словам (приятие или неприятие, например, номинаций шоп — магазин, лавка, авоська — сетка, сумка, панель — тротуар, голубая мечта как нечто светлое, заманчивое или как нечто неосуществимое, при этом не всегда осознается субъективность этих предпочтений).

В лексико-семантической системе индивидуальные речевые характеристики, отражающие языковую картину мира, составляют, например, постоянное неприятие «модных» новых слов (типа «крутой» в значении «очень хороший»), редкое употребление иностранных слов, более современных, вместо привычных русских, что связано с общим консерватизмом взглядов на мир; в словообразовании — употребление, злоупотребление или избегание эмотивных аффиксов, суффиксов — изм, — ение и т. д., усеченных существительных и т. д., индивидуальное есть даже в морфологии (например, возможность употребления непривычного множественного числа: перцы, картошки; принцип согласования со словами общего рода, предпочтительное употребление, например, в речи девушки оценочной лексики мужского рода применительно к лицам женского пола; какой она все-таки дурак; а я-то дурак-дураком!) и синтаксисе: приятие или неприятие некоторых этикетных фраз (типа Привет! До скорого! Я благодарна Вам; Я тронута и др.); попытки изменить привычные правила лексико-семантической сочетаемости словоформ в словосочетании. Особенно много таких нарушений, создающих непривычные, необычные сочетания, а за счет этого и особую выразительность стиха, в поэзии, где очень ярко отражается индивидуальное видение мира поэтом [Сиротинина, Кормилицына 1995: 15–16]. «Язык и личность» Реформатский «Язык русского зарубежья»