Александр Кондратов - Книга о букве

Теневиль изобрел свое письмо еще до установления на Чукотке Советской власти и продолжал его совершенствовать вплоть до смерти. Между тем, в двадцатые годы филологи разработали для чукчей специальный алфавит, которому начали обучение в школах (собственно говоря, даже два алфавита: с 1931 по 1937 год использовалось латинское письмо с дополнительными буквами; а с 1937 года и по сей день чукчи пишут русскими буквами, к которым добавлены два дополнительных знака и апостроф). Буквенное письмо, разумеется, гораздо легче, чем письмо, изобретенное Теневилем. И все-таки гениальный самоучка был прав, когда говорил русской учительнице: «Если поймешь, что я пишу, обогатишься чукотским разумом».

Действительно, письмо Теневиля отражает тот уровень сознания, на котором находились люди в эпоху перехода от «языка рисунков» к идеографии и далее, письму, где каждый знак соответствует слову (логографии). Теневиль, которого земляки уважительно звали «профессором» (за ученость и за то, что был вежлив, «с рукой здоровался»), вел ежедневную запись событий с помощью своего письма. «Писал по вечерам — события за день, — вспоминают старожилы. — Записывал все события, потом, через некоторое время, „отворит“ „напомнит“. Он обучил своей грамоте двух сыновей и даже переписывался с ними „по-своему“».

Сейчас творческое наследие Теневиля изучается учеными — ведь его уникальный эксперимент интересен не только историкам и этнографам народов Севера, но и тем, кто занимается вопросами происхождения и теории письма, связи мышления, речи и ее графического воплощения, т. е. ключевыми проблемами молодой пауки семиотики, изучающей знаковые системы, существующие в человеческом обществе. А личность самого чукотского оленевода, совершившего в одиночку самый настоящий подвиг, заслуживает восхищения и достойна того, чтобы запять надлежащее место в славном ряду творцов, открывателей и изобретателей.

И. Лавров, исследователь письма Теневиля, справедливо пишет, что знаки Теневиля, «вобравшие в себя многовековую мудрость чукотского народа, проливают свет на самые темные и не совсем понятные ученым мифологические представления о природе, помогают расшифровать письмена юкагиров, нивхов, коряков и других северных народов, проясняют содержание и смысл наскальных рисунков и знаков первобытных охотников». Теневиль не знал «настоящей» грамоты, он использовал лишь богатое наследие своих предков и собственную фантазию. Еще в прошлом веке была сделана попытка изобрести письмо, подобное тому, какое изобрел Теневиль, опираясь на знаки-идеограммы, употреблявшиеся индейцами племени микмаков, живущих в штате Мэн (США) и в Канаде, на побережье залива Святого Лаврентия.

Австрийский миссионер Кр. Краудер в 1866 году опубликовал в Вене катехизис, записанный не с помощью букв алфавита, а с помощью «микмакских идеограмм». Для этого потребовался 5701 разный знак, соответствующий тому или иному слову языка микмаков (т. е. катехизис был написан «пословным», логографическим письмом). Весь тираж издания затонул по дороге в Америку, вместе с кораблем. До Нового Света дошло лишь несколько экземпляров. Однако исследователи установили, что Краудер почти все знаки «письма микмаков» сочинил сам, использовав лишь несколько идеограмм, действительно употреблявшихся микмаками. Когда самим индейцам из этого племени предложили прочитать катехизис, никто этого сделать не смог. Это и не удивительно, если учесть, что там были особые знаки-логограммы для таких слов, как «книга», «Вена», «Австрия» и т. и. (о них микмаки не имели никакого понятия). И, разумеется, сочинительство австрийского миссионера нельзя ставить на одну доску с творчеством чукотского пастуха (ведь, в принципе, каждому из нас нетрудно изобрести свое особое «логографическое письмо», если не пожалеть на то времени и труда; ценность его будет равна нулю).

У индейцев микмаков на самом деле существовало рисуночное письмо, знаки которого они либо вырезали на дереве, либо рисовали на выделанной коже. На шкуре бизона вели запись ежегодных событий и ипдейцы племени янктонаис-дакота («Одинокая собака». До нас дошла хроника с 1800 до 1871 года, обозначающая с помощью рисуночных знаков-пиктограмм и условных знаков-идеограмм все события, памятные для племени: тут и эпидемии оспы в коклюша, и гибель всех лошадей вождя племени, и завоз испанских одеял, и солнечное затмение и г. д.