Леонид Кременцов - Теория литературы. Чтение как творчество - учебное пособие

Известное представление о характере произошедших изменений дает стихотворение «Герой». В нем используется одна из легенд о Наполеоне. Находясь в Египте, знаменитый полководец посетил будто бы чумной госпиталь и, презирая смертельную опасность, попрощался за руку со своими умиравшими солдатами. Этот акт человеколюбия поэт ставит выше всех громких военных побед, принесших Наполеону всемирную славу:

Внимание Пушкина-художника переключилось на исследование нравственности человека. Он вырабатывает формулу – оценку: «Самостоянье человека – залог величия его». Гуманизм в творчестве поэта становится определяющим, ведущим началом. Завершая свой творческий путь, поэт написал строки, исполненные глубокого смысла:

В гуманистическом духе завершен и роман «Евгений Онегин». Белинский справедливо писал: «Силы этой богатой натуры (героя романа) остались без приложения, жизнь без смысла, а роман без конца».

В таком «открытом» финале заключен глубокий художественный смысл. Читателю предоставлена возможность поразмышлять над различными вариантами судьбы героев произведения. Но для самого Пушкина их дальнейшие конкретные пути не так важны. Он сказал главное – о необходимости и важности духовности в человеке, той духовности, которая зовет его к утверждению в жизни высоких идеалов свободы, добра и справедливости.

Евгений Онегин – человек пушкинского времени. На это обстоятельство указывали еще современники поэта, называя его роман историческим произведением в полном смысле этого слова, хотя в числе его героев нет ни одного исторического лица. Но как и во всяком подлинно художественном произведении в «Евгении Онегине» сквозь конкретно-историческое просвечивает общечеловеческое. Не так уж трудно представить себе современного «философа в осьмнадцать лет», в модных джинсах, с музыкальным центром, видеомагнитофоном и компьютером в интерьере, воспринимающего удобства в квартире и окружающую технику как нечто само собой разумеющееся и созданное исключительно для удовлетворения его персональных запросов. Теперь такую философию назовут потребительской, а «философа» – тунеядцем. Но почему не предположить, что в один прекрасный день его, как в свое время Онегина, не начнут душить «бездеятельность и пошлость жизни», что ему более не захочется того, «чем так довольна, так счастлива самолюбивая посредственность» (Белинский). И не поймет ли он однажды, что все блага цивилизации, предоставленные ему XXI в., не могут быть для человека целью, а лишь средством, и не повторит ли он за великим поэтом:

Кто знает, может быть, первоначальным толчком к новой жизни для него станет чтение пушкинского романа? Не в этом ли еще заключен секрет неувядаемой привлекательности «Евгения Онегина»?

Одна из самых сильных сторон поэтического дарования Пушкина – искусство рисовать поэтические картины обыкновенных, будничных сторон жизни. Особенно ярко этот талант проявился в романе «Евгений Онегин». В нем Пушкин совершил поэтическое открытие русской действительности.

С детства пушкинские слова привычно ассоциируются с окружающими русского человека картинами:

Объектом пристального изучения остается стих романа. Четырнадцатистишная онегинская строфа, благодаря своей удивительной гибкости, музыкальности, выразительности, чудесным образом сумела передать все богатейшие оттенки мыслей и чувств поэта. Русский стих под пером Пушкина приобрел необыкновенную свободу и естественность.

Роман «Евгений Онегин» во всех своих компонентах – подлинный шедевр высокого искусства. Обращаясь к нему, читатель удовлетворяет свою потребность в прекрасном, и в этом тоже заключен секрет неизменного и большого интереса к произведению.