Майкл Векс - Жизнь как квеч. Идиш - язык и культура

Самые главные, самые непростительные виды трефной пищи — шинке («ветчина») и шпек («бекон»), С еврейской точки зрения, свинья существует лишь затем, чтобы обеспечивать гоев едой, а евреев — поговорками. Мы уже встречали слово хазер , главное идишское обозначение свиньи; оно может относиться также к неряшливому или жадному человеку. «А каргн руфт мен хазер, а шлехтн — келев» («жадину называют свиньей, а подлеца — псом»). Хазерай — еда, которую так любят нашерс , — уже давно возникший идишский аналог понятия «фастфуд». Хазерай может означать и «грязь», и «недостойное поведение» — в общем, то, что сопутствует образу свиньи, — но чаще всего оно употребляется именно в значении «нездоровая жирная пища».

Хазерник — либо некошерный пожиратель хазер-флейш («свинины») и хазер-шмалц («сала»), либо тот, кто покупает и продает хазейрим (мн.ч. от хазер ), хазер-фел («свиную кожу», из которой, как говорят, делают футбольные мячи), и хазер-ѓор («свиную щетину»; несколько поколений назад возникло подозрение, что она используется в производстве зубных щеток, — что вызвало некоторый переполох среди евреев). Занимаясь такими делами, сам человек при этом может строго соблюдать кашрут. Он наверняка скажет вам, что фун а хазер из а ѓор ойх гут — «свиной волосок не хуже любого другого». Это девиз всех тех, кто ищет спонсора: деньги есть деньги, какая разница, откуда они пришли?

Из дерьма не сделаешь конфетку, а « фун а хазершн эк кен мен ништ махн кейн штраймл » — «из свиного хвоста не сошьешь штраймл » (так называется круглая соболья шапка, которую носят хасиды). Если кто-то начинает с вами фамильярничать, можете ответить ему уничтожающим «ѓоб их цузамен мит дир хазейрим гепашет?» — «мы что с тобой, вместе свиней пасли?» Иными словами, «ты что себе позволяешь? Я тебе кто — сват, брат?».

Кошерная пища подразделяется прежде всего на милхикс, флейшикс и парве , то есть молочное, мясное и нечто среднее. Молочные продукты, как и мясо, должны соответствовать определенным требованиям кашрута; при дойке должен присутствовать добропорядочный еврей — он следит за тем, чтобы молоко не использовали для возлияния идолам и истуканам.

Прилагательное милхик , «молочный», подарило идишу чудесную поговорку блайбн аф дер милхикер банк (дословно «остаться на молочной скамье»). Банк в данном случае означает «кухонный стол», «столешница». В каждом доме были милхике и флейшике банк . Когда о человеке говорят «он остался на молочной скамье», значит, его куда-то не пустили, не приняли в компанию — как правило, под каким-то неубедительным предлогом или вообще без объяснений. Этот образ возник из религиозных законов о пище. В Торе трижды повторяется «не вари козленка в молоке его матери»; мицву быстро обобщили, запретив есть мясное и молочное вместе. Однако разложить их по разным тарелкам было мало. Некоторые беспокоились, как бы частички молочной и мясной еды не встретились во рту — так появились разные традиции, определяющие перерыв между мясным и молочным и, наоборот, между молочным и мясным (это, чтоб вы знали, — две большие разницы). Шестичасовая пауза между флейшик и милхик , характерная для евреев из Восточной Европы, раскрывает истинный смысл пословицы «а минег брехт а дин» («обычай превыше закона») — то есть на самом деле обычай не нарушает закон, а ужесточает его. Само правило делать перерыв между двумя видами пищи основано на двух отрывках из Талмуда (трактат Хулин 105а):

1. Сказал Ров Хисдо: «Тому, кто только что ел мясо, запрещено есть творог. Если же он только что поел творог, то может есть мясо после небольшого перерыва».

2. Сказал Map Укво: «Я в этом отношении [перерыв между мясным и молочным], как уксус, сын вина, по сравнению с моим отцом. Отец, поев мяса, ждал сутки, и только тогда ел творог. А я если за обедом ел мясо, то творога не ем, но за ужином уже буду есть».

В первом отрывке появляется сам принцип ждать некоторое время между мясом и творогом или сыром, последующие замечания Map Укво определяют длину этого перерыва — она равна промежутку между двумя трапезами. Например, если вы обедаете в двенадцать, а ужинаете в шесть, то между мясным и молочным нужно делать шестичасовой перерыв.

Внук Раши, Рабейну Там — авторитетный и, как правило, суровый толкователь, — проявляет редкую для него снисходительность: по его мнению, Ров Хисдо запрещает есть сыр после мяса, только если едок не вымыл руки и не прополоскал рот, а равно и Map Укво говорит только о тех случаях, когда едок не прополоскал рот. Но мы, стремясь облегчить себе жизнь, игнорируем Рабейну Тама (при этом выполняя другие, более тяжелые, его указания). Голландские евреи таки следуют его правилам — после еды они произносят благословение и только через час полощут рот. Даже немецкие евреи ждут только три часа, взяв за основу зимние промежутки между трапезами как более короткие (из чего видно, как стара эта традиция {68} ), и еврейский закон склонен идти по пути наименьшего сопротивления. Если компания евреев восточноевропейского происхождения не хочет брать с собой другого такого же еврея, они могут сделать так: стоит ему упомянуть, что он только что съел гамбургер, компания объявляет: «А мы идем есть пиццу!» — все, теперь ничего не поделаешь.