Юрий Минералов - Введение в славянскую филологию

Первые сведения о славянах исходят от римских историков Плиния Старшего и Корнелия Тацита [21] Древнегреческий историк Геродот (484–425 гг. до н. э.) в своей « Истории » среди народов Северного Причерноморья упоминает неких «скифов-пахарей», а также «невров», которые якобы способны были на несколько дней в году превращаться в волков. Принадлежность тех и других к праславянам не доказана. Что до превращений невров, приходится думать, что греки просто видели людей в волчьих шубах , им самим — южанам — неведомых (возможно при выделке шкур в тех или иных обрядово-магических целях сохранялась и голова волка с оскаленной пастью, превращавшаяся в своеобразный капюшон). . Это краткие упоминания, причем оба римских автора именуют славян «венедами».

Так, Плиний в своей « Естественной истории» (98 г. н. э.) пишет: «Некоторые писатели передают, что эти местности вплоть до реки Вистулы (Вислы) заселены сарматами, венедами, скифами, гиррами». Несколько ранее Тацит в своем сочинении « Германия» также в форме проходного упоминания говорит, что рядом с племенами певкинов и феннов живут венеды. Он затрудняется, отнести ли их к германцам, которых неоднократно критикует за «варварство», но утверждает, что «венеды переняли многое из их нравов», строя похожие жилища и также отличаясь оседлым образом жизни.

«Венеды» — этим словом сами славяне себя, видимо, никогда не называли. Это наименование извне: так их называли в древности другие. Похожим образом можно напомнить о всем известном европейском народе, представители которого сами себя зовут «дойчами», а другие народы именуют их по-разному — русские «немцами», французы «аллеманами», англичане «джемэнами» и т. п.

Названия, преломляющие слово «венеды», сохранились до сих пор в финно-угорских языках. По-эстонски русский — vene («вене»), русский язык — vene keel.

Во II в. н. э. Клавдий Птолемей в своем « Географическом руководстве» еще раз кратко упоминает о венедах, которые, по его сведениям (весьма туманным), живут «вдоль всего Венедского залива» (имеется в виду Балтийское море). С запада земли венедов ограничивает, по Птолемею, река Вистула (Висла).

Византийский автор V в. Приск Паннийский оказался в составе посольства, направленного ко двору Атиллы [22] Термин «Византия» возник через много времени после гибели ныне именуемого так государства. В реальности государство это называлось Восточной Римской империей . Современники именовали его жителей не «византийцами», а «ромеями» — то есть римлянами, и никак не предполагали, что века спустя родится и будет принято в ученом мире некое слово «Византия». . Повествуя о тюркских завоевателях гуннах, он неожиданно называет такие слова «гуннского» языка, как названия напитка — medos и название погребальной тризны — strava.

Поскольку в первом слове легко угадывается мед , а второе обозначало трапезу в древнерусском языке и по сей день имеется в некоторых славянских языках, постольку чешский филолог Павел Шафарик (1795–1861), автор труда « Славянские древности» (1837), высказывал обоснованное предположение о присутствии славян в многонациональной по составу орде Атиллы. (Кстати, Приск называет еще и напиток kamos, в котором приходится подозревать квас.)

Больше конкретного знали о славянах готский историк VI в. Иордан и византийские историки VI–VII вв. н. э.

Для автора сочинения « О готах» Иордана, писавшего на латыни (он долгое время служил римлянам и лишь в шестидесятилетнем возрасте сделался «придворным историком» готского короля), славяне — ненавидимые враги, которые «теперь по грехам нашим» «свирепствуют повсюду» и к которым, как и к другим противникам готов, он регулярно выражает подчеркнутое официальное презрение. В частности, он именует их «толпой трусов», «мощных своей численностью», и сообщает, что они «имеют теперь три имени: венеды, анты и склавины» [23] Слово «славяне» Иордан, всячески переполняясь пафосом ритуального презрения к врагу, переиначивает здесь по принципу «народной этимологии» — по-латыни «sclav» (синоним servus) означало «раб», «невольник». Народная этимология — произвольное переосмысление слова по аналогии с близкими по звучанию, но не родственными ему словами, наподобие «мелкоскоп» из микроскоп, «Стекольный» вместо Стокгольм, «Наверхия» вместо Норвегия и т. п. . Впрочем, в отношении антов, земли которых простираются «от Данастра до Данапра» (от Днестра до Днепра), Иордан делает интересную показательную оговорку, именуя их «храбрейшими» (из славян).