Таким образом, общий характер увлечения участников Дружеского общества немецкой литературой и круг интересовавших их авторов можно считать выясненным. Однако новое обращение к хорошо известному, но далеко не исчерпанному архивному материалу позволяет как дополнить свод данных, введенных в оборот предшествующими исследователями, так и уточнить их выводы.
Здесь следует, однако, оговориться. В дальнейшем рассуждения на тему «Дружеское литературное общество и Германия» будут касаться почти исключительно Андрея Тургенева. И дело здесь не только в том, что его жизнь и литературные взгляды лучше всего документированы. Важнее, что именно Андрей Тургенев по существу и приобщил своих друзей к немецкой словесности, а эффективность этого приобщения определялась тем особым местом, которое он занимал в этом кругу. Александр Тургенев называл корифеями общества его и Мерзлякова. Действительно, Мерзляков сыграл значительную роль в собирании общества, выработке его устава и программы. Но вопрос о духовном лидерстве не вызывал у него никаких сомнений. Уже на первом заседании 12 января 1801 года, уговаривая своих товарищей учередить должность первого члена, Мерзляков говорил: «Нарушается ли равенство, если мы отдадим в сердцах наших преимущество одному из нас в усердии, в прилежании, в трудолюбии, в опытах? — Но что я сказал? — отдадим преимущество в сердцах наших! Мы уже отдали его, друзья мои, если мы друзья и если мы знаем друг друга! Мы это сделали уже неприметно, против воли» [16] РО ИРЛИ. Ф. 309. Ед. хр. 618. Л. 6.
.
Еще определеннее Мерзляков высказался на этот счет полутора годами ранее, когда писал восемнадцатилетнему Андрею Тургеневу из Москвы:
«Пусть говорят злые люди, что я искал быть знаем тобою для моих собственных выгод по месту моему и состоянию;пусть говорят, что я глуп, надеюсь искать дружества в таком человеке, которого отделяют от меня знатность и обстоятельства, пусть называют меня подлым искателем!.. Я не смотрю ни на что! Я знаю твое сердце; я знаю самого себя, я помню начало нашего знакомства, хотя не очень хорошо: потому что в первый раз моего с тобой свидания я чувствовал, что уже любил тебя. Поверь мне, любезный друг, где бы ты ни был, я не престану любить тебя, я не престану питать сладостную, любезнейшую мысль в моем сердце, — что и ты любить меня будешь. Душа твоя создана возвышаться, превозноситься только истинными своими достоинствами, которые блистательнее всех тех, на кое дает тебе право твоего имени и рода!» [17] ГА РФ. Ф. 1094. Оп. 1. Ед. хр. 110. Л. 4.
.
Под воздействием Андрея Тургенева и формируются на рубеже XVIII–XIX веков литературные пристрастия членов общества, определяются их совместные переводческие планы.
В ноябре 1799 года Ан. Тургенев вносит в свой дневник отрывок из стихотворения Якоби «Drei Dichter» [*] «Три поэта» (нем.).
, в котором речь идет об авторе, Виланде и Глейме:
Die von den Grazien selbst mit Schwesterarmen umschlugen,
Von griecher Iiebe der Musen beseelet
Zur Dame ihrer Gedanke die freundliche Weisheit gewählt
Die glücklicher macht; den Witz mit Empfindung vermählt,
Und schönen Seelen, sich selbst und bestem Zeiten gesungen. [*] Те, которых одушевляет любовь муз, Которых греческие грации заключают в сестринские объятия, Которые выбрали Дамой своих мыслей дружескую мудрость, Которые делают счастливее, сочетают браком шутку и чувство И воспевают прекрасные души, себя самих и лучшие времена. (нем.)
«Пусть будут это Мерзляков, Жуковский и я. По крайней мере первые четыре стиха» [20] Цит. по: Истрин В. М. К биографии Жуковского. — Журнал Мин-ва народного просвещения. 1911. Март-апрель. С. 209.
, — добавлял Тургенев к взволновавшей его цитате. Очевидно, что идеал духовного союза избранных творческих личностей (обратим внимание на ставшее как бы эпиграфом к эпохе сочетание schöne Seele) был для него необычайно привлекателен. Соответственно, работа над переводами немецких писателей становилась для него упражнением в freundliche Weisheit, опытом настраивания душ в унисон друг другу и в унисон великим писателям. В том же 1799 году Ан. Тургенев набрасывал в дневнике план альманаха сочинений М. Ж. Т. «Вот, что мы назначили, — писал он. — Слава. — О смерти из Энгеля — Das stolze Bewußtsein? [*] Гордое сознание (нем.).
— Какие-нибудь мелкие стихотворения. — Die geheilte Schwärmerin [*] Исцеленная мечтательница (нем.).
. О Разбойниках. — Анекд.<���оты> о Menschenhass und Reue [*] Человеконенавистничество и раскаяние (нем.).
и проч…» [24] Цит по: Истрин В. М. Младший тургеневский кружок… С. 39. Опечатки исправлены по: ИРЛИ. Ф. 309. Ед. хр. 271. Л. 2.
Читать дальше