Граф Гаральд - Флот и война. Балтийский флот в Первую мировую

В 2 часа дня мы подошли к Соэло–Зунду и увидели, что все тральщики преспокойно стоят на якоре. На вопрос адмирала, протрален ли фарватер, они заявили, что работать не могли из‑за слишком большой зыби. Нам всем пришлось стать на якорь. Тральщики сейчас же заставили выйти в море и попробовать тралить. В 5 часов пришло донесение, что работать нельзя. Оставалось только ждать.

На следующий день, с рассветом, тральщики вышли на работу и в полдень донесли, что она окончена. Наш отряд немедленно снялся и вышел в море. Благополучно пройдя Соэло–Зунд, он лег на фарватер и дошел до места плавучего Сарычевского маяка. В море, конечно, больше никого не было; да и немудрено — ведь с момента появления неприятеля прошло почти двое суток. Было бы совершенно невероятно, чтобы он держался там так долго.

Обратно пришлось возвращаться в темноте. Для ориентировки еще заранее на поворотах были поставлены «Дельный» и «Деятельный».

К 7 часам вечера миноносцы благополучно добрались до пролива и стали на якорь у Сэрро, так как в такую темноту идти каналом было нельзя.

На следующее утро, с рассветом, отряд прошел канал и вошел на Кассарский плес. Там его застал густой туман, так что он с большим трудом добрался до Куйваста, и два миноносца даже слегка попортили себе лопасти винтов.

Вечером «Новик» пошел на стрельбу особыми снарядами, которые, разрываясь, довольно долго освещают цель. Стрельба прошла удачно, но адмирал решил произвести еще несколько испытаний. В следующий вечер «Новик» снова пошел на стрельбу, и мы старались выработать более выгодный метод пользования этими снарядами. Сначала мы из трех орудий освещали щит, а остальные миноносцы стреляли, потом каждый миноносец сам для себя освещал щит и так далее. В заключение цель была освещена прожектором, и стрельба вышла так же хороша, как и со светящимися снарядами. Это обстоятельство как бы умаляло их значение, но преимущество все же оставалось в том, что в первом случае стрелявшие не показывали своего места противнику, а во втором — ему было легко пристреляться по прожектору, сбить его и нанести повреждение самому судну.

9 октября мы узнали, что в Севастополе погиб линейный корабль «Императрица Мария». От недостатков в устройстве вентиляции бомбовых погребов на нем вспыхнул пожар, который быстро распространился, несмотря на все принятые меры; затем, один за другим, стали взрываться погреба.

Когда командующий флотом адмирал А. В. Колчак узнал о случившемся, он немедленно отправился на «Марию», где сам руководил тушением пожара. Однако предупредить дальнейшие взрывы не было возможности, а потому, чтобы спасти корабль, адмирал Колчак отдал приказание затопить его на мелком месте. Он покинул «Императрицу Марию» последним, когда она уже погружалась.

В связи с этой катастрофой немедленно поползли зловещие слухи. Но тщательное расследование выяснило, что тут налицо был только несчастный случай, а не злой умысел.

Через несколько дней адмирала Кедрова опять вызвал командующий флотом, и мы пошли в Ревель. Там выяснилось, что на нашем Стейнортском заграждении взорвались подлодка «U-32», пароход и три тральщика. Следовательно, постановка действительно прошла незамеченной неприятелем, и место было выбрано очень удачно [75] На минах, поставленных русскими эскадренными миноносцами, погибли германские тральщик «Т-64» и пароход. .

Через день мы вернулись в Куйваст, и опять потянулось однообразное стояние на якоре.

За это время произошла катастрофа с «Казанцем», который вместе с «Украйной» конвоировал в Ревель транспорт «Хабаровск».

В 11 часов 45 минут утра у Грасгрунда его атаковала подлодка, воспользовавшись тем, что он шел очень малым ходом. Мина попала почти в середину борта, и миноносец немедленно пошел ко дну. Из офицерского состава спаслось трое; погибли инженер–механик старший лейтенант Э. Е. Розенгрен и мичман Шакеев. Из команды спаслось 2 кондуктора и 29 матросов. Несомненно, было большой оплошностью посылать днем тихоходный транспорт морем, хотя бы и под конвоем миноносцев, раз хорошо известно, что там часто появляются неприятельские подлодки. Транспорты отлично могли бы ходить по ночам.

До 22 октября «Новик» все время стоял в Куйвасте или в Рогокюле. В этот день из Моонзунда в Гельсингфорс должны были выйти линейный корабль «Слава» и крейсер «Диана». Ввиду этого, адмирал хотел с ними проститься и затем проконвоировать до выхода из Моонзунда.