Елена Коровина - Знаем ли мы свои любимые сказки? О том, как Чудо приходит в наши дома. Торжество Праздника, или Время Надежды, Веры и Любви. Книга на все времена

По доброте и справедливости, дружбе и милосердию ко всем окружающим эта сказка Родари очень близка «Рождественским повестям» Чарлза Диккенса, по современной направленности, она, как и «Приключения Чиполлино», – сказка общественно значимая и даже социальная, несмотря на то что в ней рассказывается простая история о новогодних игрушках.

Что ж, если некогда Чиполлино поднял на борьбу за справедливость сказочную садово-огородную страну, то почему бы и простым игрушкам, которым предстоит стать подарками на Новый год, не задуматься: отчего праздничные подарки достаются только детям богатых родителей, а дети бедняков о праздничных дарах только мечтают? И вот, осознав подобную несправедливость, игрушки садятся в свой игрушечный поезд и отправляются на поиски мальчика Франческо, мать которого не может купить ему в этом году подарок на Новый год. Поезд конечно же волшебный. У него даже есть собственное имя – Голубая стрела. И ведет он себя совершенно по-сказочному – едет без рельсов и шпал – туда, куда ведет его храбрый Машинист. И пока игрушки путешествуют по городу в предновогоднюю ночь, они узнают, что в процветающем и богатом Риме таких бедных детей, как Франческо, очень много. Они живут в подвалах и полуподвалах, на чердаках и в лачугах. Поэтому их и не видно днем. Но в волшебную ночь крошечный поезд Голубая стрела бесстрашно преодолевает расстояния, и в каждой убогой каморке или подвале остается кто-то из игрушек, чтобы утром, проснувшись, ребенок бедняка нашел свой подарок и стал хоть чуть-чуть счастливее.

«Но как же так? – спросит читатель. – Разве добрая старушка фея Бефана, которая разносит подарки детям Италии, перестала это делать?!»

Конечно, в начале этой книги мы говорили о том, что раздача подарков – это ее юрисдикция, как и Санта-Клауса в англоязычных странах, как Деда Мороза у нас. Такая традиция сложилась уже с незапамятных времен. Однако, оказывается, в ХХ веке все изменилось.

Нет, старушка фея, как прежде, доставляет подарки детям в праздничную ночь и летает по старинке – на метле. У нее теперь даже есть служанка, которая помогает ей разносить дары. Но вот только…

Оказывается, Фея разносит подарки не как раньше – послушным и добрым детям, а только тем, чьи родители за эти подарки заранее заплатили. Фея открыла свой магазинчик игрушек в центре города, записывает оплаченный товар в особый список и самозабвенно считает денежки. И когда мальчик Франческо приходит в ее магазин, уверенный, что может попросить подарок к Новому году, Фея ему безжалостно объясняет:

« – Я не хорошая и не плохая. Я работаю, но не могу работать бесплатно. У твоей матери не было денег, чтобы заплатить за поезд. Я напомнила ей, что она еще должна заплатить мне за лошадку, которую брала в прошлом году. И за волчок, взятый два года назад. Ты знал об этом?

Нет, мальчик этого не знал. Мамы редко делятся с детьми своими неприятностями».

Вот такое простое объяснение – всё покупается и продается.

Что же произошло с Феей?! Как могла настоящая волшебница стать такой скаредной?! Увы, какое время – такие и волшебники. Разве вы этого не знали? Реальное время всегда ограничивает чудеса. Мы говорили об этом в «Поэтике чуда» («Знаем ли мы свои любимые сказки?»). Да об этом еще Гофман писал в сказке про крошку Цахеса. Помните, там правитель волшебной страны князь Пафнутий издал Указ по ограничению чудес. И теперь каждой Фее было возможно сотворить чудо только раз в квартал. Ну а к концу ХХ века чудеса вообще выродились. Впрочем, какие чудеса после Второй мировой войны, а потом и после чуть не разразившейся атомной?!

Дети смотрят на витрину с игрушками. Что подарят им на Рождество? Старинная открытка 1907 года

Вот и феи стали соответствовать веку купли-продажи. Помните, как барон Трёч покупал уже даже не вещи, а улыбку, смех, добрый взгляд? Все пошло на продажу. И итальянская Фея подарков теперь ПРОДАЕТ чудесные дары Рождества в своем магазине. И сердце у нее заледенело то ли как у андерсеновской Снежной королевы, то ли как у диккенсовского мистера Скруджа. Эта Фея так возомнила о себе, что приказала величать ее госпожой баронессой, хотя не имела титула. Но ведь мода ХХ века падка на титулы. Помните, как в народных сказках подарки зарабатывались трудом, честностью, доброжелательностью (как, например, в «Морозко»)? Но теперь даже Фея Рождества и Нового года согласилась, что они покупаются и продаются.