Дальнейшая творческая эволюция Волошина свидетельствовала о его сближении с акмеизмом – сборники «Иверни» (1918) и «Демоны глухонемые» (1919). В одной из своих автобиографий он писал: «Я родился 16 мая 1877 года в Духов День, когда «земля именинница». Отсюда, вероятно, моя склонность к духовно-религиозному восприятию мира… 1900-й год, стык двух столетий, был годом моего духовного рождения».
Рубеж веков наложил особый, метаисторический отпечаток на своеобразное переживание поэтом пространства и времени, характерное для многих поэтов и философов начала двадцатого века, и предопределил формирование Волошина как поэта-мыслителя, поэта-пророка:
Изгнанники, скитальцы и поэты —
Кто жаждал быть, но стать ничем не смог…
У птиц – гнездо, у зверя – темный лог,
А посох – нам и нищенства заветы.
В 1916 году он вернулся в Россию, поселившись в Крыму, в хорошо известном ему Коктебеле. С этим местом и будет связана вся его дальнейшая судьба. Октябрьский переворот Волошин оценил как акт грубого насилия, высказав, однако, надежду, что за ним последует очищение и преображение России. Жестокое разочарование постигло его, человека, ставшего затем достойным продолжателем традиций высокой русской культуры в условиях всеобщего распада и разложения. Характерный факт: до шестидесятых годов имя Волошина в Советском Союзе даже упоминать было запрещено, а первое переиздание его стихов появилось только в год столетия со дня рождения.
Многогранная плодотворная деятельность Волошина – поэта, переводчика, публициста, мемуариста, литературного критика, живописца, искусствоведа – протекала после революции в условиях почти полной изоляции от цивилизованного мира:
Я не изгой, а пасынок России.
И в эти дни – немой ее укор,
Я сам избрал пустынный сей затвор
Землею добровольного изгнанья,
Чтоб в годы лжи, падений и разрух
В уединенье выплавить мой дух
И выстрадать великое познанье.
Послереволюционная поэзия Волошина представлена в книгах «Неопалимая купина» (1924), «Путями Каина» (1926) и некоторых других.
В них можно наблюдать интересную особенность, характерную для русской поэзии первой четверти двадцатого века. Поэтический сборник предстает перед читателем не только как собрание самостоятельных стихотворений, но и как цельное художественное произведение, сцементированное единством замысла и общностью поэтических приемов. Внутри сборника отдельные произведения собраны в своеобразные стихотворные циклы. Совокупность нескольких циклов призвана раскрыть главную мысль сборника. Тяготение к крупным жанрам, выполненным в мозаичной форме, у Волошина обнаружилось также в работе над таким сложным поэтическим сочинением, как венок сонетов – «Звездная корона», «Лунарий».
Первые пять стихотворений в пособии входят в цикл «Пути России», одно – «На дне преисподней» – в цикл «Усобица». Оба цикла из книги «Неопалимая купина». Четыре последних взяты из книги «Паралипоменон», куда включены стихи, не попавшие в составленные Волошиным сборники. (Паралипоменон – греч. – книги о пропущенном.)
МОСКВА
(Март 1917)
В Москве на Красной площади
Толпа черным-черна.
Гудит от тяжкой поступи
Кремлевская стена.
На рву у места Лобного,
У церкви Покрова
Возносят неподобные
Нерусские слова.
Ни свечи не засвечены,
К обедне не звонят.
Все груди красным мечены,
И плещет красный плат.
По грязи ноги хлюпают.
Молчат. Подходят. Ждут.
На паперти слепцы поют
Про кровь, про казнь, про суд.
1917
ТРИХИНЫ [1]
Появились новые трихины.
Ф. Достоевский
Исполнилось пророчество: трихины
В тела и дух вселяются людей.
И каждый мнит, что нет его правей.
Ремесла, земледелия, машины
Оставлены. Народы, племена
Безумствуют, кричат, идут полками,
Но армии себя терзают сами,
Казнят и жгут: мор, голод и война.
Ваятель душ, воззвавший к жизни племя
Страстных глубин, провидел наше время:
Пророчественною тоской объят,
Ты говорил, томимый нашей жаждой,
Что мир спасется красотой, что каждый
За всех, во всем, пред всеми виноват.
1917
МИР
С Россией кончено… На последях
Ее мы прогалдели, проболтали,
Пролузгали, пропили, проплевали,
Замызгали на грязных площадях.
Распродали на улицах: не надо ль
Кому земли, республик да свобод,
Гражданских прав? И родину народ
Сам выволок на гноище, как падаль.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу