Александр Хроленко - Язык фольклора. Хрестоматия

В мр. колядках излюбленное число три встречается множество раз; при этом два-три (= несколько) в случаях, где, по – видимому, не должно бы быть места неопределенности: Господаренько… зострiчає два-три ангели… «Бодай здоровi, два – три ангели!» Г., П, 28.

Газдиненька Та зострiчае два-три святи'i «Помай Бiг, май Бiг, гей газдиненька!» – «Бодай здоровi два-три святиi »,ib. 49.

После этого «два-три» следует иногда перечисление (1-е то то, 2-е то то, 3-е то то), из коего видно, что вещей именно 3:

Боже небесный, маем на тебе, Маем на тебе двi-три: улакгi (= д1): Йодну гой уладу – головку снети, Другу й уладу – на хрест розпнети, Трету й уладу – в rpiб положите, Kold. Рок., 1, 113.

Так в серб. после «до три» (вероятно из «до два – до три»), понимаемом еще в cмысле приблизительности, перечисляется именно 3: До три ћу ти биља казат: Право ћу ти биље казат, Да ти љуба роди сина; Друго ћу ти биље казат. Да ти cабља cjече турке; Треље ћу ти биље казат, Да си стиман у дружину, Кар., П, 1, 182.

Может быть, именно вследствие обычности этого приема «до два», «до три» потеряли знаменательность наречного до и стали употребляться в значении определенном, даже без того оттенка, который в мр, «аж три» (удивление говорящего величине числа: целых три): Чуjете л’ме миле ћерке, Кар., П, 52; Град градила три брата рoћена, До три брата, три Мрљавчевиља, ib. 11, 115.

Как в случаях «скрипка-дудка» (нечто в этом роде), так и в «два-три» обобщение есть неопределенность. Сознание хода этого обобщения может быть выражено вопросительными частицами, выражающими недоумение говорящего, остановиться ли ему на том или на другом из предметов, входящих в сознание: аще поэха-ти будяше Обърину, не дадяше въпрячи коня ни вола, но веляше впрячи 3-ли, 4-ли, 5-ли женъ в телэгу и повести о Обърэна, Лавр, лет., 211; аще который брать въ етеро прегрЬшенье впадаше, утэшаху и епитемью (роздэляху) 3 ли 4, за великую любовь, ib. 183, т. е. 3 или 4 мр. три або чотиpi, что в мр. могло бы быть выражено другою не менее древнею частицею чи: 3 чи 4.

Чи и ли, а равно и сложенное из них чили одинаково переходят к значению безразличия (vel, oder) от значения вопросительности: чи три? чи чотиpi? [424].

Другой способ – тот, что в славянских утвердительно-отрицательных сравнениях, где сначала дается образ как положительный, действительно существующий, потом он отрицается и на его месте ставится сравниваемое: Ой у лузi в лузi червона калина. Ой то ж не калина, молода дiвчина. Сравнение есть тоже вид обобщения, так как оно останавливает внимание на сходных чертах сравниваемых образов.

От таких сравнений ведет своё начало переход отрицания (не, литов. ney=ни и не) к значению сравнительной частицы: литов. пйу, пй – как.

Я думаю, что подобным путём ст. – русск. нэ перед числительными получило значение неопределенности (Из запис. по русск. грам, 424 ) [1] именно «нэ триста» (и «нэ съ триста») в значении около 300, из повторения того же числа с отрицательным не есть = нэ: (есть) «триста, нэ (= не есть) триста», причём это нэ, как в случае нэкто, получило значение такое же, как литов, пйу – как, потому что нэ-кто – как бы кто, нэ-трис-та – как бы триста.

Соединение обоих способов, т. е. вопросительного и отрицательного, дало бы, напр., в мр. форму: «три, чи не три» или «чи три, чи не три», которая сохранилась в значении разделительном (три или не три?), но в значении обобщения и неопределенности, вероятно, вытеснено формами, которые кажутся сокращением предыдущих, возникшим посредством опущения 1-й половины [2]: нашi брати були чи не шiстьма годами старшi вiд нас, Федькович.

К этому сокращению присоединяется выражение приблизительности как вероятности, составляющее результат сочетания (шiстьма чи не шiстьма), именно: трохи чи не шicтьма, мабуть чи не шiстьма (= вр. чуть ли не шестью), хиба чи не; (река) «либонь ворочавши не пьятьдесят млинiв» (Гребенка), точно так же как в случае «трохи (мабуть, хиба) чи не вiн», чуть ли не он (сделал и пр.), «либонь чи не вiн». В «либонь чи не…» не дважды, ибо либонь из л и бо (лю бо) не (из сокращения выражения любо он, любо не он = или. или), почему первоо бразнее употребление без «чи не».